Рядом же покачивались в сёдлах
двое столичных гостей — граф Милославский и барон Уткин. Оба
прибыли из Петербурга специально ради этой охоты, но сейчас их лица
выдавали скрытое беспокойство. За ними тянулась вереница слуг,
носильщиков и проводников — около дюжины душ, чьи фигуры терялись в
утреннем тумане.
— Князь, — граф Милославский
нервно поправил меховую шапку, — а правда ли говорят, что в здешних
дебрях рыщут хищники-людоеды?
Князь рассмеялся, но смех его
прозвучал несколько натянуто.
— Сказки, милейший! Хотя... —
он окинул взглядом мрачные заросли, — осторожность в тайге никогда
не бывает лишней.
Егерь Кольцов между тем изучал
следы с профессиональной дотошностью. Время от времени он
переглядывался со своим молчаливым помощником — якутом Николаем.
Оба они двигались с кошачьей грацией опытных охотников, но в их
глазах таилось нечто большее — холодная расчётливость.
— Ваше сиятельство, — Кольцов
указал на густые заросли впереди. — Зверь прошёл здесь совсем
недавно. Земля ещё хранит тепло его лап. Предлагаю разделиться — вы
с господином бароном пройдёте по левому склону, граф с Николаем —
по правому. Я буду руководить загоном.
Князь Невский кивнул, не
ведая, что егерь уже мысленно отсчитывает минуты до тщательно
спланированного «несчастного случая». В голове Кольцова каждый шаг
был просчитан с математической точностью. И час спустя группа князя
оказалась на крутом склоне, где густой кустарник цеплялся за
каменистую почву. Внизу, в ложбине, весело журчал горный ручей, а
воздух был пропитан терпким ароматом хвои и сладковатым запахом
прелой листвы.
— Тише, ваше сиятельство, —
Кольцов поднял руку, и его голос стал едва слышным шёпотом. —
Слышите?
Из чащи доносилось тяжёлое
сопение и зловещий треск ломающихся веток. Князь замер, медленно
вскидывая ружьё. Сердце его забилось чаще — не от страха, а от
предвкушения схватки.
— Он движется к водопою, —
тихо произнёс егерь, и в его голосе прозвучала странная нота
удовлетворения. — Если спустимся по этой тропе, перехватим его у
самой воды.
Тропа была предательски узкой
и извилистой. С одной стороны вздымалась отвесная скала, с другой
зиял крутой обрыв к ручью. Камни под ногами были скользкими от
утренней изморози. Князь шёл первым, его шаги эхом отдавались в
ущелье. За ним осторожно ступал барон, то и дело хватаясь за
выступы скалы. Замыкал группу Кольцов — его глаза не отрывались от
спины князя, а рука незаметно скользнула к рукояти охотничьего
ножа.