— Осторожнее, ваше
сиятельство, — предостерег егерь, голос его звучал с деланной
заботой. — Камни здесь предательски скользкие от утренней
росы.
Кольцов незаметно извлек из-за
пазухи кожаный мешочек с медвежьим жиром, тщательно смешанным с
особым составом. И когда князь остановился, изучая свежие следы на
тропе, егерь молниеносным движением размазал вязкую смесь по
подошвам господских сапог.
— Что за мерзкий запах? —
поморщился князь, втягивая воздух ноздрями.
— Медвежья метка, ваше
сиятельство, — невозмутимо солгал Кольцов, в глазах которого
мелькнула едва заметная искра торжества. — Зверь прошел здесь
совсем недавно. Чую его дыхание в воздухе.
А спустя несколько томительных
минут, когда охотники приблизились к особенно коварному участку
тропы, нависшему над пропастью, Кольцов внезапно
вскрикнул.
— Медведь! Медведь справа!
Берегитесь!
Князь рывком развернулся,
вскидывая ружье к плечу, но обработанные подошвы предательски
заскользили по влажным камням. Равновесие покинуло его в одно
мгновение — и с отчаянным криком он рухнул в бездну, с глухим
стуком ударившись головой о выступающий гранитный зуб.
— Ваше сиятельство! — завопил
барон, метнувшись к краю обрыва, лицо его исказилось
ужасом.
Кольцов тоже изобразил панику,
размахивая руками и причитая, но глаза его оставались холодными.
Внизу, у журчащего ручья, неподвижно распласталось тело князя
Невского.
— Господи помилуй, какое
несчастье! — взвыл барон, ломая руки. — Проклятый
случай!
— Нужно немедленно спуститься,
— произнес Кольцов с притворной скорбью, уже зная, что помощь
запоздала навеки…
А через три дня после пышных
похорон князя Невского, в одной из мрачных московских таверн, где
дым табака смешивался с запахом пролитого вина, егерь Кольцов
встретился с одним господином в плаще.
— Камергер Ростов, — тихо
проговорил Кольцов, опускаясь на скрипучий стул в самом темном
углу, где свет свечей едва пробивался сквозь табачную мглу. — Дело
выполнено безупречно. Никто ничего не подозревает.
Ростов молча кивнул, извлекая
из внутреннего кармана увесистый кошелек, от которого исходил
мелодичный звон золота.
— Вторая половина суммы, как и
уславливались, — он небрежно бросил деньги на стол. — Теперь можете
исчезнуть. Навсегда и бесследно.
Кольцов схватил кошелек и
растворился в толпе, словно его никогда не существовало на этом
свете. И в тот же вечер камергер Ростов был удостоен аудиенции в
личных покоях императрицы Марии Федоровны. Она восседала у
потрескивающего камина, медленно потягивая красное вино.