Следующим шагом было составление завещания. Флавий никогда не задумывался об этом ранее ввиду отсутствия собственности[1] и пригласил Нубия. Последний имел, с одной стороны, достаточный опыт в составлении подобных документов, с другой, был верен и непредвзят.
Неделю спустя Сцевола собрал членов семьи и объявил о скором отъезде. Эта новость стала полнейшей неожиданностью для всех. Первым тишину нарушил Квинт.
– Дядя, ты позволишь мне сопровождать тебя?
Марк надолго задумался. Он не хотел подвергать юношу опасности, но в тоже время понимал, что война как ничто другое делает из мальчика мужчину, учит принимать решения и нести бремя ответственности за них.
– Хорошо, – ответил он. – Мы отправимся через три дня, на рассвете. Будь готов к этому времени, ждать я не стану.
Летиция, не решаясь повторить вслух просьбу Квинта, устремила на Флавия взгляд, полный мольбы и затаенной надежды. Верно истолковав его, мужчина чуть заметно качнул головой. Забыв о приличиях, девочка выбежала из комнаты. Домочадцы, погруженные в свои мысли, не заметили этого молчаливого диалога. Только хозяйка дома по обыкновению окликнула ее.
– Оставь, пусть идет, – сказал ей Флавий. – Вам тоже пора спать. Тебя, Октавия, я попрошу задержаться.
Перистиль быстро опустел. Сцевола пригласил супругу в таблинум, чтобы никто не мог стать свидетелем их разговора.
– То, что я скажу, должно остаться между нами, – начал он. – Ни дети, ни твои подруги не должны об этом знать. То, чего мы так боялись, все же случилось. Началась гражданская война. Чтобы обезопасить Италию, я вынужден отправиться за ее пределы. Чтобы обеспечить вас, на днях я составил завещание.
– Все настолько серьезно? – голос Октавии дрогнул. Лицо побелело. Казалось, что она вот-вот лишится чувств. Марк никогда ранее не замечал за ней подобной впечатлительности. Он усадил ее на стул солиум[2], но женщина поспешно встала, отказавшись от предложенной помощи.
– Все очень серьезно. Не знаю, сколько времени займет эта кампания и кто выйдет победителем, если вообще можно говорить о победителях в гражданской войне. Но я хотел поговорить о другом. Даже если я усыновлю Квинта, не думаю, что он может встать во главе семьи, поэтому все заботы о доме поручаю тебе. Ты прекрасно справлялась, пока меня не было, и, по большому счету, в твоей жизни ничего не изменится.