– Спасибо. На самом деле спасибо.
– Не за что, сильга Анутта, – ответил я, останавливая лошадь
перед гостеприимно распахнутыми воротами постоялого двора Щуков
Суп. – Советую заказать рыбацкую уху с красноперками и улитками. Ее
здесь готовят просто божественно. Но перед ней стоит отведать
щавелевой похлебки – она замечательно разжигает аппетит, не
занимает много места в желудке и не тяготит его.
– Сколько познаний…
– Уже долгие годы я путешествую этими дорогами. Поверь – я знаю,
где в этих местах вкусно кормят, а где просто зря переводят
продукты.
– А разве щавель не для лечения от слабости живота пользуют?
– Щавель многим хорош. А в правильной похлебке он просто
превосходен.
– Что ж. Положусь на твой опыт, палач Рург.
– Весьма польщен доверием.
– Ох…
Вышедший из дверей бревенчатого приземистого здания невысокий
крепыш при виде меня неловко ступил и сверзился со ступенек, тяжело
рухнув на утоптанную землю. Охнув еще раз, он приподнялся, утер
кровь с разбитой при падании брови и сокрушенно простонал:
– Прибыл уже… значит, сегодня Феникла и отпоем.
В воздухе повис отчетливый запах крепкого перегара. Не рановато
ли для возлияний? Солнце в зените…
– Ого, – удивилась сильга, успевшая спешиться. – Так ты не
просто проездом?
– Похоже, что так, – с не меньшим удивлением отозвался я,
спускаясь с седла. – Видать, сыскалась работа. Но я не слышал о
том, что в деревне меня ожидает приговоренный…
Глава третья
Страж Лавр заслуженно гордился многим.
Ухоженными усами, обрамляющими рот и спускающимися ниже
подбородка. Густой, несмотря на возраст, седой шевелюрой, горшком
вздымающейся над головой, и длинной гривой, ниспадающей на
загривок. Тихим местом службы в придорожной деревне, где умелый
страж никогда не останется голодным, да и домочадцы его будут
накормлены, напоены и одеты. А семья у Лавра немаленькая – дюжина
детей, старшие давно уж оженились. И всем помогать надо.
Но Лавр закон чтил. Посему хоть и брал порой невеликую мзду с
проезжающих торговцев, но меру знал, не зарывался, за порядком в
селении следил строго и нарушителей спокойствия карал жестко.
Причем карать предпочитал самостоятельно – благо рука по-прежнему
крепка, а палок в округе хватало. Местные Лавра уважали. Серьезных
случаев тут хватало. Чаще всего драки и смертоубийства. Кражи
редкость великая. Свой у своего не украдет. Разве что заезжий какой
вор стянет чего со двора или скотину уведет.