— Ярослав не запятнал своё имя
кровавым ритуалом.
— Он поступил ничуть не лучше —
унизил невесту пренебрежением. Причём сделал это не по незнанию, а
по трезвому умыслу. Его шумные посиделки в ночном клубе в компании
девиц сомнительных добродетелей попали на передовицы всех столичных
газет. Скандал дошёл до княжеского дворца!
Неприятный факт заставил
Красноярского поморщиться.
— Всего лишь сплетни жёлтой
прессы.
— Брось, Лев! Эти «сплетни» были
засняты на фото и видео. Ярослав оскорбил невесту, что дало нам
юридический повод приостановить помолвку по вине Красноярских, но
мы не стали идти на принцип. Свадьбу пришлось перенести, однако об
отмене речи не шло.
— Ошибка ошибке рознь, — жёстким
тоном отрезал Красноярский. — Чёрт с ним, с ритуалом! Состоялся он
или нет, по большому счёту не имеет значения. Значение имеет
другое: из-за него твоя дочь лишилась эссенции стихий. Нет,
Анатолий, это обстоятельство никоим образом нельзя сравнивать с
вечеринкой в клубе, сколько бы фривольных девиц там ни было.
Обнуленная жена принесёт не почёт и уважение, а позор, будь она
даже родственницей Великого Князя.
Красноярский соизволил встать с
кресла, только чтобы подойти ко мне и бесцеремонно схватить за
левое запястье, где висел браслет. Все десять камней до сих пор
оставались потухшими и, так понимаю, в ближайшее время не
загорятся.
— Пустите, — я тут же вырвала руку из
цепкой хватки бритоголового мужика.
— Василиса ноль в эссенции стихий, —
констатировал он. — Действие кровавых ритуалов непредсказуемо, она
может остаться пустышкой до конца своей жизни.
Мой отец в подозрении сузил
глаза:
— К чему ты клонишь, Лев?
— К тому, что согласно общепринятым
среди княжеских семей правилам, сила невесты должна быть равной
силе жениха. Смею заметить, Яр сейчас на седьмом ранге силы, и это
уже на четвертом курсе, — на хмуром лице Красноярского промелькнула
улыбка гордости за сына. Мимолётная, но красноречивая. Видимо,
седьмой ранг очень и очень круто. Помнится, ректор упоминал, что
Вася была практиком шестого ранга и при этом считалась одной из
лучших курсанток курса.
Тобольский выслушал претензии с долей
равнодушия, как и полагается чиновнику его полёта. Запредельную
степень недовольства выдавали лишь сжатые до белых костяшек кулаки.
Мать была менее сдержана; она закусила губу с таким страдальческим
видом, будто её дочь отправляют на съедение крокодилам, а не
отказываются брать замуж. Тоже мне, трагедию века нашла! Лично я бы
сплясала джигу на радостях, если бы не побитое тело и пресловутая
тошнота.