Катя дёрнулась — её глаза распахнулись. В них не было зрачков.
Только бесконечный огонь. Она приоткрыла рот и оттуда вырвался
ревущий поток ослепляющих языков пламени. Я закрыл лицо руками,
чувствуя, как жар обжигает кожу. Никак взвыл, но остался на
месте.
В следующую секунду всё исчезло.
------------------------------------------------------------------------
От автора: Если вам понравилась история Стаса, поддержите книгу
лайком и комментарием!
Я стоял перед алтарём, с которого только что сдёрнул покрывало,
обнажив неподвижное тело Кати. Всё вокруг будто замерло в ожидании.
В висках стучало, сердце билось где-то в горле. Никак тихонько
тявкнул, отрывая меня от тяжёлых мыслей. Он стоял чуть в стороне,
водя носом по воздуху, будто что-то вынюхивал. Вытирая ладонь о
куртку, кровь на ней всё ещё сочилась после прежнего пореза, я
огляделся по сторонам и заметил на полу странные вмятины,
расположенные полукругом вокруг алтаря. Пять углублений,
аккуратных, словно вдавленных огромными печатями в бетон.
— Ты тоже их видишь? — пробормотал я, обращаясь к Никаку.
Пёс тявкнул в ответ, потом подошёл к ближайшему углублению и
ткнулся носом прямо в него. Я присел рядом. Почему-то не было ни
страха, ни сомнений. Только твёрдая уверенность, будто где-то
внутри уже был давно готов план и я знал, что делать. "Рисуй," —
прозвучал в голове шёпот. Это голос деда. Или моё воображение?
Какая теперь разница.
Из ладони на пол капнула свежая капля крови. Я аккуратно обвёл
пальцем край углубления, позволяя крови затекать в канавку. Дальше,
будто вспомнив давным-давно забытые инструкции, я начал выводить
знак — замысловатую петлю, обрамлённую тремя расходящимися линиями.
Как только я закончил, кровь, впитавшаяся в знак, вдруг засияла.
Сначала тускло, потом всё ярче. Слабое дрожание пробежало по полу.
Я инстинктивно отшатнулся.
Прямо на моих глазах знак, словно оживая, отделился от бетона,
поднялся вверх, завис в воздухе на уровне глаз, полупрозрачный,
переливающийся мягким светом. Он медленно вращался, испуская едва
заметные волны тепла.
Я смотрел открыв рот. Никак настороженно замер у моего бедра,
шерсть на загривке стояла дыбом, но он не рычал.
— Первый есть, дружище, — выдохнул я. — Похоже, всё
действительно работает.
Пёс фыркнул, будто говорил: «Продолжай, что уж теперь».