— Расслабься, Роман. Легко обойдёмся без твоей помощи.
Мы вышли со старушкой из павильона через ту же заднюю дверь и
направились к моему автомобилю. Никак уверенно бежал впереди
нас.
Я оглянулся. Роман стоял в проходе двери и внимательно смотрел
нам вслед. В опущенной правой руке у него был телефон.
Тогда я не придал этому никакого значения.
Я поправил зеркало заднего вида, наблюдая как Нина Семёновна
осторожно устраивается на заднем сиденье. Её морщинистые пальцы
сжимали потрёпанную сумку-"авоську", набитую какими-то пакетами и
баночками.
— Спасибо, что согласились проводить, Станислав, - прошептала
она, и в её голосе я уловил ту же дрожь, что и в разговоре в
павильоне у Романа.
— Да ладно вам, мы же в каком-то смысле соседи, - я улыбнулся,
включая поворотник. — Роман, брат мой, над вами живёт. Да и до
вашего дома от моего не так долго ехать. Если без пробок,
конечно.
Никак, вопреки привычке лежать в дороге, засунул голову между
передними сиденьями, уставившись на старушку своими тёмными
блестящими глазами. Я потрепал его за ухом: "Чуешь что-то,
дружище?"
Пёс лишь наклонил голову, будто действительно что-то слышал. За
окном мелькали весенние улицы города — молодые липки с клейкими
листочками, женщины с колясками на лавочках, дети, гоняющие
мяч.
Солнце играло в стёклах высоток, и весь город казался таким...
обычным.
Если бы не этот странный холодок у меня в груди.
—Вы давно в этом доме живёте? — спросил я, чтобы разрядить
обстановку.
Нина Семёновна задумалась, её пальцы продолжали теребить ручки
сумки.
— С девяносто второго года. Когда мы с покойным мужем въехали,
это был элитный дом — все хотели жить рядом с метро, — Она вдруг
улыбнулась, и на мгновение её лицо помолодело. — А теперь лифт раз
в месяц ломается, и трубы текут. Но я не жалуюсь.
Я кивнул, вспоминая периодические жалобы Романа.
— А соседи? Хорошие люди живут?
— Раньше все друг друга знали, - вздохнула она. — А теперь...
Вот вашего брата я только в лицо знала, пока он однажды не помог
мне сумки донести до квартиры.
Я невольно улыбнулся. Роман действительно мог внезапно проявить
благородство, особенно если речь шла о пожилых женщинах — что-то в
них напоминало ему нашу бабушку.
—А эти... которые вас беспокоят, - осторожно начал я. — Вы их
раньше в доме, или там у подъезда не замечали?