Оставался четвёртый путь — старый, как мир: показать, что я не
просто случайный родственник. Что за мной стоят какие-то люди. Что
эта бабушка теперь под защитой тех, кто знает правила и играет по
ним, но с большими козырями.
Прошло минут десять, прежде чем один из них зашевелился и
постанывая присел. Я не спеша подошёл к нему и остановился в паре
шагов.
— Слушай меня внимательно, погорелец. Я понимаю, что вы оба
никто и говорить с вами не о чем. Мне нужен тот, кто послал вас
сюда. Скажи ему, что буду ждать в интересующей вас квартире. Ты
меня услышал?, — я для уверенности восприятия слегка толкнул его
носком своего кроссовка в бедро.
Тот скривился, сплюнул вязкую слюну и начал бормотать что-то
типа:
— Мы яркие угли, которые ты не затушишь!
Я показал ему монтировку и спросил:
— Ты всё запомнил?
Он молча кивнул и поправил капюшон на голове. Развернувшись, я
направился к подъезду. Прошёл чуть дальше и сел на лавочку у
раскидистого куста сирени, что рос у подъезда напротив. Со стороны
мусорных баков меня видно не было. Никак запрыгнул и сел рядом.
Минут десять ничего не происходило. Потом из-за мусоросборника
появились два знакомых силуэта. Один тащил другого, закинув его
руку себе через плечо. Теперь ничего угрожающего в них не было.
Помятые, грязноватые личности, типичные представители городского
дна. Пройдя к углу одного из домов, тот, что остался более
дееспособным, усадил своего приятеля на газон, вынул у него из
внутреннего кармана телефон и принялся, судя по движениям рук,
искать нужный номер. Найдя, набрал его и начал что-то излагать,
активно жестикулируя свободной рукой. Потом убрал телефон в свой
карман, взвалил на плечо покалеченного товарища и куда-то
побрёл.
— Ну ладно, ждём-с, — сказал я сам себе и тоже вынул
телефон.
— Нина Семёновна? Это Стас. Поставьте, пожалуйста чайник, я
подойду минут через десять.
***
Фарфоровый стакан с позолотой был горячим в моих руках. Чай пах
мятой и чем-то ещё — может, пылью с этих старых сервантов,
заполненных хрустальными рюмками и фарфоровыми слониками, а может
это была всего лишь какая-то вариация бергамота. Уточнять у хозяйки
почему-то не хотелось. Нина Семёновна подлила мне кипятку из
эмалированного чайника, и пар заклубился между нами.
— Ты слышал, сынок, про чёрную «Волгу»? — спросила она вдруг,
поправляя платок на плечах.