Детина мрачно ощерился и повёл плечами. Скользнув по нему
взглядом, я заметил, что его правая рука была в чёрной кожаной
перчатке, а кожа кисти левой напрочь изуродована шрамами от ожогов,
как будто в этой самой преуспевающей компании именно он таскает для
кого-то каштаны из огня. Хотя, может быть, так оно и было. Пахнуло
горелым мясом. Но, возможно, это у меня воображение
разыгралось.
— Мне с точки сообщили, что тут появился кто-то... необычный. Ты
кто такой и почему срываешь нашу сделку?, — посетитель пропустил
любезности и перешёл сразу к делу. Голос его неприятно скрежетал
как камень по металлу. В уголке рта дёргалась едва заметная нервная
жилка.
Я показушно расслабился, прислонившись к дверному косяку.
— Двоюродный внук, — я намеренно сделал голос глуше, придав ему
лёгкую хрипотцу выпивохи. — Твои юристы крупно лажанулись,
брателло. Теперь бабушка под надёжным крылом. — Я показал зубы в
улыбке, которой научился у дяди Жоры.
Здоровая рука в перчатке вынула телефон. Пальцы с обожжёнными
суставами пролистали галерею:
— Что тут у нас из последнего? Вот, смотри. Марь Ванна, соседний
дом, тридцать пятая квартира... Теперь её квартира украшает наше
портфолио. — после этих
слов он смачно щёлкнул языком. — А вот Антон Петрович так
трогательно просил вернуть его в город. Даже заявление написал., —
он показал снимок какого-то документа. — Видишь, как дрожала рука?
А это уже наши врачи подписывали...
Телефон повернулся — фото Нины Семёновны крупным планом.
— Мы столько вложили в эту сделку...— На экране мелькнули цифры.
—Устранение помех, конечно, неприятная, но учтённая статья
расходов.
Громила вдруг улыбнулся, показав идеальные виниры:
— Кстати, наши стоматологи делают посмертные слепки зубов
бесплатно. Для опознания. Может, твоя бабка всё-таки подпишет
договор? Сделка была практически готова к оформлению. А теперь мне
проще ликвидировать помеху. Прислать, например, людей и закопать
такого нежданно дерзкого внучка вместе со старухой. Назад уже не
отмотать, — он произнёс это так спокойно, будто обсуждал доставку
мебели. В его глазах не было ни злости, ни раздражения, только
холодный расчёт, как у бухгалтера, подсчитывающего убытки.
Я медленно выпрямился и внимательно посмотрел в его глубоко
посаженные блёклые глаза.
— Чтобы меня зарыть твоей не выросшей копалки будет мало,
дружище. Вижу ты откровенен со мной. Это отлично. Тогда давай всё
сделаем по-взрослому, в старых добрых традициях. По Питницкому
шоссе отсюда в Мутино есть съезд налево к старому бетонному заводу.
Знаешь его? Отлично. За ним есть хороши-и-ий такой пустырь. Завтра
в семнадцать. Сообщи старшим. Решать по этой сделке будет мой...
крёстный. И только с ними. Тогда и посмотрим кто, куда и что будет
мотать. Сам можешь не приходить. Нервы сэкономишь. И памперсы. И,
кстати, передай ещё, что стрелка будет без стволов. По красоте. Как
в лучшие годы.