— Контроль! — прошипел он. Дверь тут
же захлопнулась.
По крайней мере, не вызовут
жандармов, увидев двух вооруженных людей. Когда работает Контроль —
ему не мешают.
Хоть к этому привыкли, хвала
господу…
— Здесь, — сказал Маан одними губами,
останавливаясь возле одной из дверей.
Внешне она была совершенно обычной.
Ни пятен крови на мутном пластике, ни иных следов того, что за ней
притаилось чудовище.
Маан подумал, что вместо монстра, там
может оказаться лишь умирающий слабый человек, доживающий последние
дни в тишине и одиночестве. Который вызвал подозрение лишь тем, что
отказался от бесполезной борьбы за собственную жизнь.
Мысль была неприятна, и Маан отогнал
ее— когда наступало время работать, он умел оставить в голове лишь
необходимое, смахнув отвлекающее и сбивающее с толку. Инспектор —
непростая и хитроумная система, которая должна функционировать по
заданной программе, и любой мешающий фактор, какова бы ни была его
природа, способен все испортить, нарушить отлаженную работу. Это
было недопустимо.
Другие инспекторы вели себя точно так
же: когда дело доходило до настоящей работы, все они менялись.
Вот и Геалах… Недавно с удовольствием
болтал, готов был шутить, ухмылялся, как обычно, в рыжеватые усы,
теперь же стал неподвижен, оцепенел как статуя, а лицо сделалось
напряженным, словно бы даже незнакомым.
Маан сосредоточился. Расстояние
небольшое, он должен почувствовать…
Сперва ничего не было — ощущались
лишь здешние несвежие запахи, но это был его нос. Запах Гнильца
выражался иным образом. Потом наступил краткий момент прострации —
та секунда, когда собственное тело теряет свое местоположение в
физическом мире, делается невидимым и невесомым. И за ним…
Раздался короткий щелчок
электрического разряда где-то в затылке, и вслед за этим — знакомое
до спазма в животе покалывание. Холодное, будто металлическое. До
отвращения близкое. Маан набрал воздуха в легкие.
— Он.
— Да, — сказал Геалах, — Я тоже.
«Тройка».
— Скорее, «двойка».
— Нет, я точно почувствовал. Верная
«тройка».
Маан не стал спорить. Геалах был
моложе, а значит, чутье хоть и незначительно, но превосходило его
собственное. Если Геалах говорит «тройка» — значит, так оно и
есть.
— Великолепно. Полный дом людей.
— Да, это скверно. Если сейчас же
объявить эвакуацию…
— Забудь. Мы не знаем, какие у него
органы чувств. Он может почуять общую панику, даже через стену.
Нельзя, чтобы понял раньше времени.