В скудных умах, снимавших те ролики,
практически всегда штаб-квартира представляла собой высокое мрачное
здание, часто почему-то со шпилем.
Внутри можно было увидеть гулкие
пустые коридоры с потолками невероятной высоты, облицованные
мраморными плитами. Шеренги молчаливых охранников в черном
облачении, выстроившиеся у дверей.
Забранные решеткой редкие окна…
Глядя на это представление об
убранстве штаб-квартиры Контроля, Маану всякий раз мерещилось
подобие какого-нибудь средневекового Ордена рыцарей-сектантов.
И это было естественно: кроме
служащих в этих помещениях редко кто бывал, сюда не выдавали
пригласительных и повесток, оказавшиеся же здесь не по собственной
воле, данных стен уже не покидали.
Это место никогда не казалось Маану
зловещим. Широкие светлые коридоры, выкрашенные в мягкий бежевый
цвет, скрипящие половицы, басовитый гул вентиляторов, стрекот
клавиш рабочих терминалов и отзвуки тысяч голосов — человек, не
знавший, куда он попал, решил бы, что оказался в чем-то вроде
офисного центра.
Навстречу ему шло множество людей, и
в большинстве своем все эти лица были ему незнакомы.
Здесь носили строгие деловые костюмы,
но самых разных оттенков и стилей, ровным счетом ничего не
говорящих о владельце.
Под потертой фланелью на каком-нибудь
субтильном клерке часто скрывалась кобура с пистолетом, а
широкоплечий здоровяк, облаченный в тяжелый черный твид, мог
оказаться рядовым бухгалтером.
Маан, хоть и не любил толпы, в
штаб-квартире ощущал себя достаточно комфортно.
Это был отдельный кусочек мира,
отгороженный от всего окружающего не очень толстой, но совершенно
непроницаемой стеной. Своеобразная изолированная среда, содержащая
в себе концентрированную культуру уникальных микроорганизмов.
Этакая чашка Петри с антителами,
выслеживающими признаки Гнили в любом ее проявлении.
Далеко не каждый здесь был
инспектором, Контроль представлял собой гигантскую машину, чья
отлаженная деятельность была возможна только усилиями огромного
количества людей.
С годами его структура стала
тяжеловесной, сильно разветвленной и достаточно громоздкой, так что
даже Мунн порой сетовал на то, что число бюрократов в Контроле уже
давно превышает инспекторов и Кулаков, вместе взятых.
Впрочем, в этом сетовании Маан
склонен был видеть затаенное удовлетворение шефа. Даже погрязшему в
управленческой паутине Мунну нравилось чувствовать себя
наиглавнейшим механизмом в этом огромном агрегате.