«Спасибо», – прошептал я, и
"Архивариус" тут же перевел.
Она подняла на меня глаза. В
них снова мелькнуло что-то похожее на удивление.
[Перевод с языка КЗаррКх
(ее тихий голос): "Рана… болит?"] – неожиданно
спросила она.
«Немного, – ответил я. – Но
теперь, наверное, будет меньше. Этот отвар… он хороший?»
[Перевод: "Целебник…
помогает. Успокой-Трава… тоже. Жрец… не любит, когда пленники…
кричат от боли… перед Великим Ритуалом."] – она произнесла это
так, будто это было само собой разумеющимся.
«Великий Ритуал… – от этих
слов у меня снова все внутри похолодело. – Значит, все-таки ритуал.
И я на нем, похоже, главный гвоздь программы. А ты… ты знаешь, что
они собираются со мной сделать?»
Девушка опустила глаза,
продолжая обрабатывать мою рану.
[Перевод: "Вождь… и Жрец…
решат. Сегодня ночью. Духи… должны сказать свое слово. Если ты…
лгал… о воде… или о духах… будет плохо. Очень
плохо."]
Она закончила с раной, затем
поднесла плошку с остатками отвара к моим губам.
[Перевод: "Пей. Это… поможет… уснуть. И не
бояться."]
Я выпил немного. Отвар был
горьковатым, но терпимым. И действительно, через некоторое время я
почувствовал, как напряжение понемногу отпускает, а веки становятся
тяжелыми.
«Почему… почему ты мне
помогаешь?» – успел спросить я, прежде чем окончательно провалиться
в сон.
Она посмотрела на меня долгим,
непонятным взглядом.
[Перевод: "Ты… вернул
воду. А еще… ты… говоришь. Как… как никто из чужаков. Может… может,
духи действительно… с тобой."]
С этими словами она поднялась,
забрала пустую плошку и тихо вышла из хижины.
Я остался один, но теперь в
моей душе боролись два чувства: страх перед неизвестностью
предстоящей ночи и какая-то робкая, но настойчивая благодарность к
этой странной дикарке, которая, возможно, видела во мне нечто
большее, чем просто «чужака» или «жертву». И я впервые задумался о
том, что не все КЗаррКх могут быть одинаково враждебны.
Не знаю, сколько я проспал, но
разбудил меня грубый толчок и рык прямо над ухом. Я резко открыл
глаза. В хижине стояли двое тех самых воинов, что конвоировали меня
к Черной Скале. Их лица (морды) были мрачны и
непроницаемы.
[Перевод: "Вставай, чужак!
Время пришло! Вождь и Жрец ждут тебя!"]
Меня снова рывком подняли на
ноги. Руки все еще были связаны, но, кажется, веревки (или ремни)
немного ослабли. Или это просто отвар подействовал, и я не так
остро чувствовал боль.