Мужики переглянулись, но покивали — мол, надо так надо. Негоже,
когда боярин с лихоманкой будет мучиться. Дальше разговор начал
заканчиваться, но один из них, почесав затылок и добавил с тревогой
в голосе:
— Еще ж заморозки в этом году были поздние — вот рассада
огурцов, да и редиска померзли. Так что не будет ни солений, ни
редьки на зиму. Плохо это, барин, совсем плохо.
Я прикинул, что могу сделать в этом случае, чем могу помочь.
Насколько помню из городской жизни, когда ещё помогал родителям на
даче, редиска недели три растёт максимум, вроде как, а рассаду
огурцов через две-три недели уже можно высаживать полноценно в
землю. Хм, а ведь это может получиться! Главное — не дать времени
уйти зря.
— Семена остались? — спросил я, чувствуя, как в голове начинает
формироваться идея.
— Ну, есть маленько, — снова почесав затылок, ответил тот же
мужик, невысокий крестьянин с хитрыми глазками.
Прикинув в уме варианты, я озвучил, что мне нужно:
— В общем так, вы идёте на сенокос, как и планировали, а тут мне
оставьте самого рукастого.
Мужики переглянулись, кивнули и дружно указали на одного из них
— крепкого, сбитого, лет тридцати, с мозолистыми руками
работяги.
— Вот Илюха справный! — хором сказали они.
— Ну и отлично. Илья, ты значит, со мной останешься, будем
ситуацию спасать, — я хлопнул парня по плечу, и тот гордо
выпрямился. — Еще скажите, есть у кого в деревне пузырь бычий? Или
может, из лося или из какого другого животного? Ну, на край шкура
тонкая?
Те загомонили между собой, что-то переговаривались, чесали
бороды, но оказалось, что пузыря ни у кого нет. Впрочем, шкуры
имелись — и это уже было что-то.
— Принесите, сколько есть. И с десяток досок тоже чтоб принесли,
— распорядился я, чувствуя себя всё увереннее в роли хозяина.
Один из них тут же побежал, я так понял, за шкурами. А вот с
досками вышла заминка — оказалось, что материал был в дефиците.
Каждая доска на счету, каждое бревно заранее распределено под
определённые нужды.
Староста всё это время бурчал что-то про работу, которую я якобы
срываю своими затеями, но я его резко осадил:
— Силыч, когда я тебя спрошу, тогда и будешь говорить. А пока
помолчи, не влезай, когда барин говорит, — я аж сам себе улыбнулся
от такой реплики. — Всё-таки я здесь хозяин, и мне решать, что
делать с моими людьми и моей землёй.