Мы с Петром двинулись к реке, идя по тропинке, которая петляла
между огородами и задворками. Утро выдалось ясное, солнце только
начинало припекать, а в воздухе ещё держалась ночная прохлада. По
пути встречались ранние пташки из деревенских — кто с коромыслом к
колодцу, кто с кошёлкой за грибами в лес. Все кланялись, но как-то
осторожно, будто всё ещё не знали, чего от меня ожидать.
— Далеко идти-то? — поинтересовался Пётр, перешагивая через
небольшую канавку.
— Да нет, рукой подать. Вон уже и шум слышно.
И правда, до нас доносился мерный гул воды, разбивающейся о
камни. Ещё несколько поворотов тропы — и мы вышли к Быстрянке.
Перекат всё так же бурлил, как котёл с похлёбкой на большом
огне. Пена с брызгами летела на все камни вокруг, радуги играли в
мельчайших капельках. Я остановился у самого берега, и Пётр
притормозил рядом, явно гадая, зачем я его сюда притащил.
— Вот смотри, — сказал я, показывая рукой впереди себя. — Берег
крепкий, не илистый и течение сильное. Самое то для мельницы
будет.
Пётр, глядя на этот почти маленький водопад, аж перекрестился,
будто я ему не мельницу строить предлагал, а в бой с невиданными
силами идти заставлял. В его глазах читалось что-то между
благоговением и страхом — видимо, такие проекты ему в голову не
приходили.
— Мельницу? — переспросил он с сомнением. — Да тут вода-то
больно быстрая… Как же её укротить-то?
— А вот как, — я подобрал прутик и присел у воды. — Колесо будет
тут, смотри.
Я стал рисовать на мокром песке, чертя будущие схемы. Сперва
нарисовал большое колесо с лопастями.
— Деревянное сделаем, дубовое или из акации. Лопасти поставим
под углом, чтобы течение его крутило как надо. Видишь? Вода будет
ударять в лопасть, колесо поворачивается, следующая лопасть
подставляется под струю…
Каждое своё слово я подкреплял зарисовкой — не схематично, а
достаточно точно, благо техническое образование никуда не делось.
Пётр смотрел на всё это дело и кивал, мол, да, вроде не сложно.
— Посередине выведем ось, — продолжал я, рисуя дальше. — Туда
вставим вал, через переходники всё соединим. А уже от вала пойдёт
привод на жернова.
Я ухмылнулся, видя, как Пётр старается всё запомнить, и стал
усложнять. Нарисовал рядом механизм подъёма.
— Это вот будет механизм отката, — пояснил я. — Нужно для того,
чтобы колесо можно было поднять, если по весне река разольётся или
просто воды много будет. А то ведь снесёт нашу конструкцию к
чертовой матери.