Лепешка оказалась бедняцкой, ячменной, а
кабанятина ничего. Жирная, горячая. Очень кстати. А то Сергей из-за
этой лесной делегации обед пропустил.
Жрец оказался ненадежной опорой — сомлел и
повалился набок. Сергей пересел на бревнышко. Холодное, промерзшее.
Пришлось подоткнуть шубу. Жрец был комфортнее. Не замерз бы… Нет,
не замерз. Полежал немного, потом заворочался и сел.
Сергей к этому времени доел средневековый
бутерброд, угостился травяным чайком. Осмелевшие смерды начали
задавать вопросы. Об Изборе. М-да. Репутация у ведуна была мощная.
Сергей отвечал уклончиво. Мол, как обращает людей во всякую
живность, не видел, но возможность такую допускает. Предметы
зачаровывает, сам пользовался. Будущее предсказывает точно. Зверей
диких и духов всяких, да, на службе держит. Нет, он их, а не они
его. Потому что великим духам из-за Кромки хода нет, а слабые вот
разве что такого чмыря, как ваш, оприходовать могут.
Жрец услышал, опять забормотал злобно. Смерды
напряглись. Язык, что ли, ампутировать гаденышу?
В
доме заохала баба. Очень характерно. Гости заинтересовались. Даже
шаман бормотать перестал.
—
А ничего так князь у вас, — сказал Сергей, отводя подозрения от
наставника. — Старательный.
Смерды уважительно закивали. Шаман
зашипел.
—
Убью я тебя, — сообщил Сергей равнодушным голосом. — Вот этим, — он
похлопал по синдской сабле. — Знаешь, что дальше?
Колдунец наверняка что-то такое знал, в
отличие от Сергея, потому что его заколотило не по-детски. С испугу
сам упал на коленки, полез за пазуху, достал золотую монетку
незнакомой чеканки и протянул Сергею:
—
Не надо, княжич, молю!
Ну
вот. Уже княжич, а не нелюдь. Прав еще не родившийся поэт: хладное
железо властвует над всем. А также его сплавы.
Снова заголосила баба. Другая. Надо полагать,
теперь молодая подвергалась процессу «выбивания».
Неплохо так голосит. Но до Искоры ей далеко.
Вот кто в любовных битвах истинная тигрица.
Сергей улыбнулся. Вспомнил, как они с Искорой
зажигали на свадьбе и как потом Милош сообщил ему по
секрету:
—
Старшая твоя сначала загрустила, а потом вспомнила, что главная, и
воспряла. «Вот, — говорит, — какой у меня муж. Лучше
всех!»
Вернулся волчок. Улегся рядом с Сергеем.
Покушал мохнатенький.
В
избе было тихо. Надо полагать, с выбиванием проклятий Избор
закончил.