Ее рука по-хозяйски ложится на плечо мужа, гладит его, вызывая в груди приступ жгучей ревности. Хочется скинуть ее ладони с его рук, вцепится в волосы и выдрать все до единого. Но не могу пошевелиться. Тело не мое, неподвижно.
Почему муж ничего не делает? Почему стоит совершенно спокойный?
– Привет. Как я рада тебя видеть, – елейным голосочком, в котором сквозит превосходство, начинает сестренка. – Давно не виделись. Этой мой малыш? Какой хорошенький, – и тянет руки к моему ребенку.
Отшатываюсь от нее, отворачивая Умара от ее взгляда. Покачиваю его, смотря на предателей. Никто его не тронет. Никогда. Не позволю забрать у меня сына.
– Ты стала букой. Ну, что за свинство, Полина? – говорит в привычной надменной манере. – Покажи мне ребенка, я не видела его еще.
Диана капризно дует губки. Родители всегда после этого шли ей на уступки, верили в ее ангельское поведение и невиновность, чтобы не происходило. В отличие от меня, сестра всегда умела манипулировать людьми. У нее это получалось легко, играючи. Я всегда была в ее тени, нелюбимым ребенком.
Она всегда и во всем была впереди. Ее всегда любили больше, чем меня. Не знаю почему. Фотомодель с шестнадцати. В восемнадцать Дианка укатила в столицу, чтобы делать карьеру. Ее поддержали, в отличие от моего поступления в танцевальную школу.
Только сестра могла исполнять свои мечты. Я же должна была остаться дома, оставить свои глупые желания и осваивать серьезную профессию, чтобы им было не стыдно за вторую дочь.
– Где твои манеры? Фи, такой быть, – не получив желаемого, сестра бьет словами. – Милый, – поглаживая мужа по подбородку, продолжает, – может, оно и к лучшему? Не придется ничего откладывать.
Со страхом смотрю в глаза мужа. Они холодны, как никогда прежде. Неужели это конец? Он сейчас перечеркнет все, разрушит меня, уничтожит.
– Я не смогу без него. Марат, пожалуйста. Он мой сын.
Захлебываясь словами, говорю мужу, пока сестра всеми способами пытается показать, что она вновь меня обошла и все лучшее по праву ее, и мое везенье было ошибочным.
– Да что ты с ней возишься? Отдай сюда ребенка, ненормальная. Немедленно, пока я полицию не вызвала! – пищит Диана, пока мы играем в гляделки, и тянет руки к ребенку.
Господи, если он ей позволит, если не остановит…
Господи, если он ей позволит, если не остановит, быть беде. Не позволю сестре прикоснуться к ребенку. Я носила его под сердцем девять месяцев, я рожала его. Она ему никто. Это мой малыш. Я не сдамся. Она не заберет самое дорогое в жизни.