Тут я заметил, что вслед за старейшинами из города вышли сотни
три девушек и молодых женщин, а за ними пожилые темные эльфийки
вели, а самых маленьких несли на руках, примерно такое же число
детей.
- Мама! – неожиданно услышал я крик какого-то мальчика,
протягивавшего руки к своей молодой матери, оказавшейся в группе
«подаренных» мне в качестве откупа представительниц прекрасного
пола.
Мое лицо в тот момент скривилось. Я вспомнил, как я сам так же
кричал, когда меня уводили из нашей деревни разбойники. Тогда на
это никто не обратил внимания. Моя мать промолчала, а атаман лишь
рассмеялся и сказал:
- Не хнычь, заморыш! Только что ты вел себя, как герой. Таким ты
и должен быть, если хочешь стать настоящим сильным мужчиной, а не
жалкой тряпкой, как твой отец! - и я тогда сразу успокоился.
А вот Ромалия детей не любила. И не хотела. Если бы не это ее
сопротивление, у нас с ней уже были бы сын или дочь. А так от нее в
этом мире ничего не осталось. И во мне проснулось незнакомое мне до
этого чувство милосердия.
Однако, верховный старейшина истолковал мою гримасу
по-другому.
- Это еще не все, Великий! – воскликнул он. – Возьми этот
фолиант! – он вытащил из-под своей накидки нечто увесистое,
завернутое в шитый золотом красный бархат. – Это гримуар
легендарного мага прошлого Друтуса. В нем, по преданию, сокрыты
величайшие знания. Только, - он замялся. - Открывать его уже давно
никто не отваживается.
Слышал я байки про этого Друтуса. Жил он много веков назад и
лелеял мечту объединить под своей властью всю Мезинару, но то ли не
успел, то ли что-то у него не сложилось. Короче, пропал он куда-то,
а куда – история умалчивала. Помер, наверное, где-то, не сумев
осуществить задуманное. А вот то, что от него остался некий
гримуар, я никогда не знал.
Я протянул руку и взял у старого темного эльфа сверток с
фолиантом. Гляну, может, чего полезного из него и извлеку. В тот
момент меня тайны покойного легендарного мага не слишком сильно
интересовали. Я собирался совершить поступок, которого от меня не
ждали ни мои подчиненные, ни старейшины, да и сам я был немало
удивлен тем, что хочу сделать.
- Верните детей в город! – приказал я старейшине. – И этих девиц
и женщин тоже! Они мне не нужны. Вынесите мне все сокровища из
казны вашего короля и приведите его самого. Завтра весь ваш народ
принесет мне клятву верности. Я, - тут я замялся, готовясь
произнести слова, никогда прежде с моих уст не слетавшие. –
Объявляю вам помилование! Штурма города не будет!