— Уже лучше, — он подбил ногу Визериса деревянной репликой меча
и опрокинул на пыльную землю четырнадцатилетнего принца. Солнце с
любопытством наблюдало с небес, прикрывшись редкими облачками,
тяжёлый жаркий воздух юга Эссоса заставлял дышать чаще и парень
просто молча остался лежать на земле, стараясь поймать ртом хоть
каплю прохлады.
Эйгон провернул меч в руках, а потом скинул его рядом с
Таргариеном и уселся неподалёку на камне. Сразу прибежала Дейнерис,
чуть подросшая за год с начала их путешествий по этим землям. В
руках у неё были бурдюки с водой. Визерис признательно зашептал и
тут же приложился к горлу, а Эйгон только одобрительно кивнул
девочке.
Сухая каменистая земля с редкими полянками травы, дрожащий от
жара горизонт и ни единого человека на ближайшие пару миль окрест.
Хотелось сделать остановку у местных, но к своему разочарованию они
ничего не нашли: то ли соврала карта, то ли вся деревня провалилась
в Бездну вместе с жителями. Эйгону было плевать, но маршрут
поменять пришлось.
Подросший за год Визерис теперь хоть немного напоминал молодого
воина, а не крикливого засранца. Когда он встретил его в первый
раз, у принца был неприятный бегающий взгляд, нервный и тревожный.
Теперь мальчик стал спокойнее, расправил плечи и уверился сам в
себе. Он стал не настолько бледным, как был от яркого солнца, хотя
всё ещё оставался бледной поганкой. Возможно это наследственное,
девочка Таргариен тоже почти не поменялась, хотя на солнце
проводила даже больше времени.
Визерис поднялся и упёр узкие ладони об колени:
— Ты учишь меня мечу, но я никогда не видел его у тебя в руках
за пределами наших тренировок… только это чудовище, что ты зовёшь
оружием.
Эйгон фыркнул:
— Зачем мне использовать то, что хуже? Мой молот, — он легонько
подхватил своё оружие и взмахнул им. Клубы пыли закружились по
земле. Она задрожала, когда он отпустил и молот рухнул рядом с ним,
— позволит мне превратить те жалкие недоразумения, что ты зовёшь
врагами в переломанную кучу костей. Я мог бы использовать меч,
может даже вернуться к истокам и снова начать использовать шотел,
выданный мне ещё когда я был оруженосцем, но в этом нет смысла, —
хотя по изогнутым клинкам, коварно вскрывающим врагов прикрывшихся
щитами, он скучал.
Визерис угрюмо вздохнул:
— Во мне говорит зависть, Эйгон. Твоё оружие сравнимо с
валирийским мечом… — он на секунду замялся и вздрогнул, — страшно
представить, чтобы ты смог сотворить используя зачарованные мечи из
Фригольда.