Пока мы тащились по грунтовке, Антон спросил, выпуская дым изо
рта:
— Ну, как прошло твое дежурство в народной дружине?
— Синелицых видел, — сообщил я.
— И как тебе? — поинтересовался он.
Я не стал приукрашивать, сказав, как есть:
— Жуткие они. Будто мертвецы, но явно живые. И смотрят так зло,
словно сожрать хотят.
За нами всю дорогу ехала машина с охраной. Автоматчики и Виктор
погрузились в трофейный военный грузовик «Опель-блиц» и неспешно
катили позади.
Антон, посматривая на машину со спецназовцами, хмыкнул:
— А ты знаешь, что говорят о синелицых эти парни?
— Нет.
— Будто они не просто бандиты. Будто они… не отсюда, — сказал
Антон.
Я насторожился.
— То есть?
— Ну, типа, они приходят из другого места…
Я хотел расспросить его подробнее, когда это он успел
наслушаться мнений спецназовцев, но в этот момент машина немного
сбавила ход, затормозив. Впереди вдоль дороги на обочинах стояли
трофейные немецкие мотоциклы, оборудованные пулеметами. А в
мотоциклах сидели… немецкие солдаты в фельдграу. В кабине Штерн
закричал водителю:
— Что-то не то! Впереди засада! Разворачивайся!
Но, вместо этого водитель, испугавшись больше не то немцев, не
то начальственного крика, резко нажал на тормоз. И мотор заглох.
Сзади подъехали автоматчики и, быстро повыпрыгивав из кузова
трофейного грузовика, оцепили нашу машину плотным кольцом.
— Что случилось, Юрий Васильевич? — спросил Виктор у Штерна,
подбежав к кабине.
— Немцы впереди! Вы что, не видите? — воскликнул инженер.
И действительно, на вид то были самые настоящие немцы. Но, они
не проявляли никакой агрессии, мирно сидя на своих мотоциклах и
чего-то ожидая. А, увидев нас, даже стали приветственно махать
руками.
— Это не немцы. Это наши переодетые. Группа захвата из военной
разведки пехотной дивизии окруженцев, которая сюда перешла. Вы зря
испугались, — сказал Виктор. — А вот за то, что до начала операции
красный флаг не вывесили, чтобы народ не пугать, им дадут по шапке.
Это я вам обещаю.
Сказав так, он направился к этим «немцам» и о чем-то переговорил
с их командиром, изображающим немецкого офицера. Мне было стремно
смотреть на этих ряженых, изображающих солдат вермахта. Сразу
вспомнились родные реконструкторы. Мой друг Валера, тоже сисадмин,
увлекался всеми этими переодеваниями в героев минувших дней. И
потому я не однажды бывал вместе с ним на реконструкторских
мероприятиях про эту войну. Я тогда над чудачеством Валерки
посмеивался, вот только, никогда не думал, конечно, что сам окажусь
в 1941 году…