Тут же над собравшимися вырос целый лес рук, но товарищ Новак,
по-видимому, уже имел большой опыт в подобного рода мероприятиях,
поэтому начал действовать рационально и по-простому: поднимать всех
подряд, начиная с первого ряда, справа налево.
Похоже, журналистки Габриэла Рубио и Ирина Чен знали об этой
особенности Йожефа Новака, а может быть, много раз присутствовали
на пресс-конференциях с таким регламентом, потому что они сидели
именно там: на переднем ряду в правой части.
— Ирина Чен, газета «Советский спорт», — по-английски
представилась советская журналистка. — Девчонки, позвольте,
наверное, уже в сотый раз поздравить вас с тем, чему мы все сегодня
были свидетелями. Вы показали прекрасные выступления, которые
достойны того, чтобы о них узнали множество других людей, которые
не присутствовали на ледовой арене. Хочу задать вопрос Людмиле
Хмельницкой. Люда, может быть, это будет обычный банальный вопрос,
но ответь мне, пожалуйста, на него. Как у тебя получается с каждым
разом делать всё более совершенные выступления, которые оставляют
всё более глубокие чувства у зрителей и болельщиков? Как
получается, что ты с каждым разом выдаёшь всё более эмоционально
вовлечённый прокат? Что будет, если ты не будешь менять свои
программы на следующий сезон? Станут ли они ещё более совершенными?
Они ведь так полюбились зрителям!
— Огромное спасибо за добрые слова, — с улыбкой сказала Арина. —
Ваш вопрос довольно нетривиальный. И отвечу я на него подробно.
Пусть даже программа одинаковая по смыслу, но при каждом прокате я
её чувствую по-новому, потому что я нахожусь в новых местах, вижу
других людей, испытываю новые чувства, проникаюсь новыми
впечатлениями, которых у меня не было до этого. Всем этим я
наполняюсь. Эта эмоциональная смесь меня переполняет и воплощается
в те эмоции, которые я показываю зрителям. Они каждый раз другие! У
себя дома, на чемпионате города я думала совсем о другом, о более
упрощённом прокате, но потом либретто программы стало более
широким. Я стала лучше чувствовать программу с разных сторон,
поэтому она стала звучать по-новому. А что касается вашего
последнего вопроса, он очень интересен. У любой программы есть свой
рубеж, хотя существует пословица, что предела совершенству нет.
Однако в фигурном катании так не получается. Рано или поздно
программа начинает тебе надоедать, и ты катаешь её без интереса,
без вовлечённости, без чувств, механически, как робот. Ты
изображаешь не творчество, не искусство, а простую работу. А работа
всегда со временем становится скучной. Ты застаиваешься, и рано или
поздно начинают уходить результаты. Зрители и судьи чувствуют это,
и чувствуешь это ты сам. И ещё больше упрощаешь программу. Это путь
в никуда.