Собирались англичанин, австриец и турок не просто так. Уже был
черновой вариант соглашения. Османы разрешали австрийцам занимать
территории Османской империи. Причём описывались земли, которые
теперь, может, временно, может и на постоянной основе — как
сложится война — были за Россией.
— Значит… Война? — спросил меня Горчаков. — Еще и с Австрией?
Мало нам?..
Хотелось усмехнуться. Чего это меня спрашивает? Я, значит,
главный специалист по международной политике? Но, да, я признал
правомерность суждений генерал-фельдмаршала.
— Читайте, что ваш друг написал! — с пренебрежением, может, даже
с брезгливостью, Горчаков протянул бумаги генерал-лейтенанту
Сельвану.
— Дайте же пройти! Мне нужно отправлять человека в Петербург, а
вы мне не позволяете взять интервью у героя! — послышалось
возмущение за приоткрытой дверью.
Голос… Такой знакомый! Александр Сергеевич Хвостовский! Как же,
чёрт побери, я рад его слышать! Нахлынула тоска по дому, по семье.
Ведь журналист должен был прибыть из Екатеринослава. Он, наверное,
ещё две недели назад видел Лизу. Как она там? Хотелось послать всех
к чёрту, увести Хвостовского в сторону и расспросить во всех
подробностях, что и как происходит у меня дома, у меня в
Екатеринославской губернии.
Там же сейчас новый вице-губернатор. Вроде бы дельный человек,
но интересно мнение Хвостовского. Мне было важно знать, как
формируются новые обозы с боеприпасами и провиантом. Как работают
заводы. Хотя, вряд ли Александр будет об этом знать. Он всегда
крайне неохотно писал на экономические и производственные темы — не
интересует его такое.
— Не велено! Успокойтесь, барин. Командование освободится — я
доложу о вас, — отвечал солдат, карауливший у дверей кабинета
командующего.
— Немедленно докладывай! Сам государь эту статью читать будет.
Ты что… Против государя? — Александр Сергеевич Хвостовский играл
словами, рассчитывая, что сможет обвести вокруг пальца солдата.
— Не велено, — несмотря на явный страх, дрожащим голосом,
караульный твердил только одну фразу.
— Кто это ещё пожаловал? — отвлёкся генерал-фельдмаршал.
— Господин буянит. Прикажете скрутить, али как? — оставив одного
солдата напротив рвущегося внутрь Хвостовского, зайдя в кабинет, с
добродушным лицом, сержант спрашивал, не избить ли журналиста.
Этот отлупит так, что я потом Хвостовского буду собирать по
частям. И я собирался вступиться за друга. Вот только
генерал-фельдмаршал резко сменил настроение, вновь удивляя.