Пока все эти мысли роились у меня в голове, я бежала вслед за Эмильеном в кухню.
Вот что могло случиться? Опять испортили крем, соус или разбили фарфоровое блюдо, на котором предполагалось подавать запеченный окорок?
Уже на лестнице, когда мы спускались, я услышала дикий шум, доносившийся из кухни. Звон подносов, какой-то грохот, испуганные вскрики, гневные вопли…
Да что там происходит?
Я вбежала в кухонный зал, и сразу стало понятно, что было причиной переполоха – мастер Максимилиан и его первый помощник мастер Стефан мутузили друг друга, как бойцовские петухи на ярмарке. Поварские колпаки валялись на полу, и оба повара безжалостно топтали их, вцепившись друг другу в редкие причёски. При этом мастер Максимилиан так и норовил наподдать сопернику ногой, а мастер Стефан не менее яростно метил кулаком главному повару в физиономию.
Вокруг драчунов бестолково носились другие повара и подмастерья, размахивая руками и призывая образумиться, но никто слов разума уже не слышал.
И в довершение всего на глаза мне попался королевский торт – жемчужина сегодняшнего праздника. Огромный, в облаках взбитых сливок и меренг, украшенный леденцовой короной, он должен был поразить всех гостей и обеих хозяек праздника.
Но что-то пошло не так, и «жемчужина» поехала с подставки одним боком, нижний корж разломился по трети, а леденцовая корона упала на стол и теперь блестела янтарными осколками.
Торт погиб.
И в этот самый момент до меня долетели фанфары – это кортеж маленького короля въезжал в ворота дворца.
Медлить было нельзя, и я не стала бегать вокруг придворных драчунов и заламывать руки, призывая мужчин опомниться. Рядом стоял стеклянный кувшин с лимонадом, в который только что насыпали колотого льда – льдинки ещё не успели раствориться и кружились, танцуя свой последний танец, прежде чем растаять и попасть в разгорячённые рты гостей.
Я схватила кувшин и одним махом выплеснула на главного повара и его помощника, которые как раз упали на пол, молотя друг друга кулаками.
Лимонад был принесён в жертву не напрасно.
Драка тут же прекратилась, и оба нарушителя спокойствия шарахнулись в разные стороны, кашляя и отплёвываясь. С их волос и ушей текло, белые куртки были испорчены лимонными потёками, но вряд ли сейчас нашёлся бы тот, кто их пожалел. Зачинщиков драки, а не куртки, разумеется.