Однако в нормальный район свободная зона так и не превратилась –
хотя трупы здесь по утрам находить перестали, но ограбить могли
легко, а уж получить по морде было вообще проще некуда, особенно
осенью, когда сезон уже закончился, но старатели ещё не успели всё
пропить и гуляли на все деньги. Хотя именно мне надавать по морде
было не так уж и просто – я всё же родился и вырос в Рифейске, а у
нас застенчивые ботаники не выживали. Ну, в нашей княжеской зоне не
выживали – в частных-то зонах, говорят, всё по-другому, но мы с
тамошними пацанами почти не пересекались. Они не особенно
стремились с нами знакомиться, а нас в частные зоны и не
пускали.
По свободной зоне я шёл расслабленно и уверенно, но бдительности
не терял и окружение контролировал. Вот, к примеру, три бандитского
вида рожи, стоящие кучкой у винной лавки, как-то не очень хорошо на
меня уставились. Один даже дёрнулся было ко мне, но я приветливо
ему улыбнулся и нарочито медленно сунул руку в карман. В кармане
был всего лишь кастет, но откуда этому чучелу знать, что там у
меня? У нас некоторые и пистолеты носят. Так что он предпочёл не
рисковать, а сделал вид, что я его не интересую, и отвернулся.
Трактир «Песок и камни» как был, так и остался излюбленным
заведением местной публики. Бандитов, правда, здесь стало поменьше,
но местные бандиты от старателей на самом деле не так уж сильно и
отличаются. Просто тех, кто в основном моет золото, а грабит только
изредка, здесь называют старателями, а так-то бандиты тоже больше
моют. На одном грабеже не проживёшь – уличных грабителей стража
всё-таки более или менее ловит, и пойманным повторно суд без лишних
разговоров прописывает пулю. А старателей грабить ещё опаснее, там
вообще непонятно, кто кого в конечном счёте ограбит.
Дверь громко хлопнула, и по мне сразу мазнули множество
взглядов, но особого внимания я не привлёк, и все разговоры тут же
возобновились. Сейчас вроде разгар сезона, но трактир наполовину
полон, а что же здесь творится осенью? Ну, это мне вряд ли случится
узнать – сильно умным я себя не назову, но на то, чтобы осенью
держаться от свободной зоны подальше, у меня ума хватит. Делать мне
здесь нечего, и никаких знакомых у меня здесь нет… хотя стоп –
оказывается, всё-таки есть.
– Привет, Лобан, – поздоровался я с трактирщиком, залезая на
высокий табурет у стойки. – Не помню, как тебя зовут, извини.
Может, даже вообще твои имя-фамилию не слышал.