Араб изменился в лице. Грозная тень
покрыла его глубокими морщинами. Сразу стало ясно, что продолжать
разговор ему неинтересно. Попрощавшись с Корфом и напрочь
отказавшись забирать обратно своих женщин, Джафар оседлал верблюда
и в сопровождении охраны покинул лагерь. После их отъезда Фридрих
некоторое время приходил себя, шествуя между палатками в глубокой
задумчивости. Лорен то и дело норовила добиться его внимания, но он
знаком показывал, что не готов говорить, а когда женщины,
закутанные с ног до головы в паранджу стали тихо подвывать,
ожил.
Он подошёл к ним и заговорил
по-арабски. Те не отвечали и только сильнее стали плакать. Так и не
добившись от них ни слова, впервые за долгое время Корф вышел из
себя. Громыхнув кулаком по столу, он развернулся и зашагал к своей
палатке.
В тот день он вызвал к себе на ковёр
сразу четверых. Анри, Эдуард, Астрид и Катрин стояли перед ним и не
понимали, откуда у некогда спокойного и сдержанного начальника
взялся этот суровый, взгляд, порывистые движения, и почему от него
так пахло коньяком. Продолжая сидеть за своим столом, Корф сцепил
руки в замок и упершись в них лбом, заговорил:
— Сегодня, как вы знаете, к нам
приезжал глава совета древностей. Господин аль-Сиддин преподнёс нам
щедрый подарок, с которым я, чёрт возьми, не понимаю, что делать! —
он заставил себя успокоиться, не давая ярости выхода. — Но сейчас
не об этом. Джафар приезжал, чтобы пригласить в гости Катрин с
Астрид.
— Как мило, — пролепетала Катрин.
— Зачем это? — хором спросили куда
более рассудительные мужчины.
Астрид же молчала, уже догадываясь, о
причинах столь резкой перемены в повадках начальника.
— Смею думать, Джафар намеревался
украсить вами свой гарем, — заключил Корф, — а потому мне пришлось
врать, чтобы защитить вас.
Катрин Белл изумлённо раскрыла рот,
мужчины помрачнели, а Астрид стала бледной как мел. Стоявший возле
неё Анри, легонько обнял девушку за плечо.
— Как такое возможно, господин Корф?
— спросил он. — И вы просто так отпустили его?
— А что я мог сделать? Это их земля,
их мир, с их законами, какими бы абсурдными они ни были. Это мы
вторглись и роемся тут как у себя дома. Он рассчитывал на обмен,
как бы дико это ни звучало, а потому мне пришлось соврать ему.
— Что же ты сказал? — спросил Дюпон,
которому надоело стоять, и он сидел в сторонке, листая каталоги с
отчётами.