— Серьёзно? — Дюпон глянул на
девушку, которая, стоя в стороне, кивала, сведя бровки в
молитвенном ожидании. — Ну что же, так и быть. Хорошие фотографы
нам тоже нужны, а потому ждите приглашения. Уверен, Фридрих не так
жесток, чтобы разлучать подруг.
Астрид и Лидия чуть не запрыгали на
месте от радости. Попрощавшись с профессором, они покинули кабинет
и, только оказавшись за его дверью, громко взвизгнули, не в силах
скрыть восторга. Эдуард улыбнулся, посылая им через стену
одобрительный смешок. Поправив стопку тетрадей на краю стола, он
прихватил трость и вскоре тоже зашагал к выходу. Он ступал по
длинному коридору, здороваясь со студентами и коллегами, а те
отмечали неизменную бодрость этого не по годам энергичного
мужчины.
Когда же, преодолев длинную лестницу,
Эдуард оказался в подвале университета, он заметно изменился в
лице. Его покрыла тень грозной сосредоточенности. Мало кто имел
ключ от хранилища, но Дюпон его имел, а потому, машинально
оглядевшись, поспешил воспользоваться им. Толкнув дверь, мужчина
подхватил с тумбы возле входа подсвечник и зажёг его, озаряя
пространство скудным светом. Многочисленные полки высоких стеллажей
покрывали предметы разной степени старины — осколки истории в
прямом и переносном смысле. Крохи древней и более новой эры
аккуратными пронумерованными группами громоздились вдоль стен,
другие прятались в рядах закрытых шкафов за стеклом.
Дюпон подошёл к одному из них и
выдвинул нужную полку. Долго искать не пришлось. Он точно знал, где
находилось то, что ему было нужно. Бросив недоверчивый взгляд на
дверь, он с заметным нетерпением пролистал содержимое и с особым
трепетом вынул оттуда самую обычную стеклянную раму, в которую
практикующие археологи, зашивали части древних свитков, чтобы те не
рассыпались от времени и их можно было хорошенько изучить. Такой же
кусок потемневшего пергамента был и здесь. Зажатый между двумя
тонкими стёклами, он нёс в себе нечто крайне важное, иначе
профессор не спешил бы к нему столь резво, побросав все дела.
Эдуард поднёс стекло к глазам и, едва шевеля губами, прочитал:
«На закате тревожной звезды рука, что
не ведает, отыщет клад и проснётся змей. Тогда соединятся два мира,
где жизнь и смерть и не станет ни одного из них».
Дюпон вздрогнул. Не оборачиваясь, он
знал, что позади него кто-то есть. Дух являлся уже не первый раз с
тех пор, как профессору удалось перевести эти письмена, но
привыкнуть к появлению существа мужчина не мог, как бы ни
старался.