Анри хотел что-то сказать, но Астрид
выставила руку в его сторону.
— Я всё знаю. Можешь ничего не
говорить, — оттарабанила она, не поднимая глаз.
— Что знаешь? — спросил он, выражая
искреннее непонимание.
— Мы с Лидией слышали ваш разговор с
Винсентом в тот вечер.
До её ушей долетел едва уловимый
смешок.
— А, я понял, — проговорил он
беззлобно. — Это тот разговор, в котором выяснилось, что ты меня
обманула?
— Ты что, пытаешься выставить меня
виноватой? — она сурово свела брови.
— Ни в коем разе, Астрид. Ты не
можешь быть виновата. Виноват лишь я один, и если ты всё слышала,
то наверняка знаешь, как я раскаиваюсь, — последние слова он
произнёс, подавшись к ней, отчего телу в тесной жилетке стало
волнительно настолько, что пришлось отступить, хоть это и не
помогло.
— Прости меня, — Анри попытался взять
её за руку, но девушка испуганно дёрнулась. Мужчине с трудом
удалось побороть досаду. Конечно, после того как он вёл себя, глупо
было рассчитывать на нежность с её стороны.
— Я бы простила, — призналась она,
отяжелевшими голосом, отступив ещё на шаг, — если бы была уверена,
что подобное не повторится. Ты можешь говорить что угодно, но дела
красноречивее слов. Зря ты поехал с нами, Анри. Это ничего не
изменит, а лишь добавит нам обоим терзаний.
— Астрид, прошу, дай мне шанс, —
начал он, с отчаянием вглядываясь в голубые глаза. — Я искуплю свою
вину перед тобой, иначе жизнь не будет иметь смысла. Я люблю тебя и
готов бросить всё, быть рядом, лишь бы ты была счастлива в том
мире, который ты для себя выбрала.
Он очень хотел кинуться к ней, сжать
в объятиях, прильнуть к губам. Ему не было дела до нелепого
мужского костюма, который её нисколечко не портил. Среди множества
дам в тот вечер именно эта девушка, самая необыкновенная и
прекрасная, как мифическая валькирия, занимала его разум. Она не
покидала его. Анри был одержим. Но как бы сильно он ни желал её,
теперь следовало быть как никогда осторожным. Любая ошибка, порыв
обнять, поцеловать, коснуться могли стоить ему крушения всех
надежд.
Она отрицательно покачала головой,
преумножая его отчаяние.
— Я тоже должна извиниться перед
тобой, Анри. Мне не следовало врать, но так случилось, что моя ложь
открыла твоё истинное лицо. И раз мы всё выяснили, то думаю, для
нас обоих будет лучше, если ты вернёшься домой по прибытии в порт
Александрии. Я ценю твои старания, но если это было сделано только
ради того, чтобы впечатлить меня, то не стоило. Прощай.