Лиза завороженно глядела на живую картину.
— Знаешь, чем замечательно Незримая библиотека? — мягко
улыбнулся я.
— Чем? — спросила Лиза.
— Немногие маги могут попасть сюда. И чаще всего, попадают
только один раз в жизни. Но ты можешь приходить сюда снова и снова
— сколько тебе захочется. А сейчас нам нужно идти. Посмотрим, что
там приготовил Библиус.
Хранитель библиотеки постарался на славу. Рядом с фонтаном стоял
невысокий, но очень длинный стол, уставленный золотой, серебряной и
глиняной посудой.
Едой с этого стола можно было накормить десяток голодных солдат,
не меньше. Между тарелками стояли глиняные кувшины, чаши и графины
с напитками.
Со всех сторон стол окружали низкие подиумы, на которых можно
было не только сидеть, но и лежать. Похоже, Библиус решил устроить
пир по римскому обычаю.
Сам хранитель библиотеки стоял у стола. Он поклонился Лизе и
посмотрел на меня.
— Салют, Александр. Наконец-то ты догадался привезти ко мне в
гости Летописца. Это великий день.
— А почему он великий? — заинтересовался я.
— Потому что сегодня Незримая библиотека сможет услышать истории
Летописца и запечатлеть их.
— Но я ведь исправно приносил тебе газеты, в которых печатались
рассказы Елизаветы Федоровны, — напомнил я.
— Да, — кивнул Библиус, — и я бережно храню эти газеты. Но когда
Летописец рассказывает свои истории в стенах Незримой библиотеки,
эти истории обретают настоящую магическую силу.
— Акатош что-то говорил об этом, — вспомнил я. — Что за
магическая сила?
— Эта сила позволяет сохранять миры, — сказал Библиус. — Ты
знаешь, что ни один мир не существует вечно? Они появляются, живут
и исчезают. Но магический мир, в котором побывал Летописец, уже не
исчезает насовсем. Он продолжает жить в рассказах, легендах и
строчках старых книг. Однажды исчезнув, такой мир может появиться
снова.
— Никогда не слышал ничего подобного, — изумился я. — Выходит,
мир, в котором побывал Летописец, становится бессмертным?
— Этого я не знаю, — ответил Библиус, — но такой мир живет куда
дольше, чем все другие миры. В этой вселенной нет ничего
долговечнее памяти, Александр.
— Это хорошая новость, — рассмеялся я.
Библиус шагнул в сторону, и я увидел знакомый столик на
причудливо изогнутых позолоченных ножках. На столике лежала стопка
плотных листов бумаги. Рядом застыло наготове золотое самопишущее
перо.