И точно так же, как гномы, кладовики любили золото и драгоценные
камни. Они собирали их словно одержимые, прятали в земле, а затем
охраняли свои сокровища.
Но чем больше на земле становилось людей, тем реже появлялись
магические существа. И, наконец, память о них осталась только в
легендах.
— Получается, мне снова повезло, — пробормотал я, откладывая в
сторону последний клочок бересты. — Мы столкнулись с живой
легендой. Надо же! Но если эти легендарные кладовики одержимы такой
страстью к золоту, надо бы как-то от них защититься. Иначе они
разграбят всю Столицу. Интересно, существуют ли какие-нибудь
способы защиты от кладовиков?
Я снова щелкнул пальцами левой руки. Обрывки бересты
исчезли.
Вместо них на столик с негромким стуком упала дощечка. Она была
вырезана из светлого мягкого дерева. На дощечке темнели значки,
похоже, их выжгли каким-то раскаленным инструментом.
— Очень удобно, — с улыбкой оценил я. — Стоит только задать
вопрос, и нужная книга сама собой оказывается в руках.
Я вгляделся в значки, на мгновение они расплылись в глазах, а
затем превратились в хорошо знакомые буквы.
В этой книге были описаны способы защиты своего богатства от
кладовиков. Надежнее всего этих существ отпугивала магия смерти.
Достаточно было создать несложный артефакт, нанести на него
магическое плетение и положить его в сокровищнице. Тогда ни один
кладовик не осмелится приблизиться к ней.
— Допустим, с артефактами разберется Сева, — нахмурился я, держа
в руках дощечку. — Но где взять накопители магии смерти? Насколько
я понимаю, это дело непростое, совершенно точно не слишком
приятное, а возможно, и незаконное.
Деревянная дощечка взмыла над столиком и полетела на свое место
на стеллаже. А на мои колени шлепнулась увесистая книга в обложке
из толстой потемневшей кожи.
Взглянув на книгу, я чуть не отшвырнул ее подальше от себя. С
обложки на меня сердито таращился чей-то глаз.
Он выглядел совершенно живым — белок налился кровью, а черный
зрачок сжался в точку и сверлил меня злобным взглядом, пытаясь
проникнуть прямо в душу.
— Это еще что такое? — спросил я.
Глаз моргнул и снова уставился на меня.
Поколебавшись, я все-таки открыл книгу. Её страницы тоже были
сделаны из кусков кожи, сшитых между собой, а чернила подозрительно
напоминали засохшую кровь.