— Ваше святейшество, не до этого сейчас. Прочтите!
Протянул Платону послание Баженова. Патриарх неохотно взял
бумагу, начал читать. Глаза его расширились, а потом и вовсе
округлились от ужаса.
— Дай! – он требовательно протянул руку к пакету, догадавшись,
что в нем лежит Евангелие от Симона.
Я отрицательно покачал головой и даже убрал пакет подальше.
Вдруг Святейший Владыка, позабыв о своей степенности и сане,
бросится на меня в надежде отнять, а потом уничтожить “еретический”
фолиант. Предсказать его реакцию, я не брался.
— Ты понимаешь, государь, что у тебя в руках?
— Конечно.
— Не отдашь?
— Нет.
— Прокляну! – неуверенно пригрозил он.
— За что? – удивленно спросил я.
— Ты можешь разрушить не только Церковь, но и саму веру.
— Могу, но делать этого не буду. Но и не смолчу о находке.
Выражение ужаса снова исказило лицо патриарха. Он оттолкнул от
себя письмо Баженова с такой силой, будто оно было пропитано ядом.
В иносказательном смысле так оно и было.
— Зачем?! Зачем трубить на весь мир о пятом Евангелии? Хочешь
оправдать иудохристиан? Чтобы они возродили свои общины?
— Вот этого я не понял. Поясни, Владыка.
— Ну как же! Как там в письме было? “Горе тем, кто назвал Мои
заповеди ветхими!” Это слова еврейского мессии. То, над чем Церковь
трудилась полтора тысячелетия – старалась обходить молчанием
еврейские корни Христа нашего, вседержителя – снова обнаружится с
полной откровенностью.
Этот момент я в письме Баженова не уловил, у меня другим была
занята голова.
— Если у тебя есть оружие, зачем его выбрасывать. Не лучше ли
повесить до поры на стенку или убрать в кладовую? – убежденно
сказал я Платону. – Главное, чтобы твои противники знали, что ты
вооружен.
— Папу имеешь в виду? – хмыкнул патриарх.– Дорого бы я дал,
чтобы увидеть его рожу, когда он узнает. Хранитель престола Петра!
Какая ирония! Апостол-то, оказывается, иерархию осуждал. Вот вам и
примат главного апостола.
— Именно так. “Не называйте никого учителем кроме Христа”, –
процитировал я. – Для католической церкви это смертельно. Вместо
Петра, символа папства, появится проповедник христианства снизу,
для которого вопросы этики важнее ритуала.
— Думаешь, папа не узнает о подобном документе? Или у него нет
ничего подобного?– криво улыбнулся Патриарх. – Он у тебя на каком
языке?