— Пойдёмте, что ли, — предложил лысый Фёдор и для поймавшего
ступор их товарища повторил: — Пошли на горку, Костян!
На Фёдоре была рабочая охранная тужурка, на ней, как и на
примелькавшемся уже в помещении комбинезоне, было написано:
«Охранное предприятие Демиург», про охранное предприятие —
маленькими буквами, про демиурга — большими, заметными
издалека.
Костя встрепенутся, и все они отправились вслед за мелькающей
впереди торопливой фигурой. Отправились вслед, а пошли не в след:
Николаич, что поверх клетчатой рубахи натянул старомодного вида
серую то ли куртку, то ли фуфайку, почти сразу увлёк их чуть левее:
там, мол, вроде бы снега поменьше. И действительно, скрипящий
снежный слой там оказался тоньше — Акула, как они видели, скоро
стал проваливаться чуть не по колено. И всё равно брести там
приятного было мало, Жеке сразу набилось в кроссовки, под ногами
рассыпалось и скользило, да и вершина холма приближалась медленнее,
чем ожидалось, с горами и холмами такое регулярно. Костя стал сразу
отставать и потом, кажется, вообще остановился, Николаич
продержался дольше, но тоже подотстал, снизу периодически
доносилась его надсадное глухое бухыканье.
Жека и лысый Фёдор (который, правда, натянул чёрную шерстяную
шапочку и перестал быть лысым) упорно продолжали подниматься. Под
конец пути, ближе к вершине, слой снега стал совсем тонким,
посдувало его, наверное, отсюда ветрами, и кое-где даже торчала из
него пучками седая скрюченная трава. Там они припустили в азарте
чуть ли не бегом. И Акула, что догадался выбраться из снежных
барханов в более щадящие места, тоже припустил.
Они взобрались на вершину почти одновременно. Остановились там,
тяжело дыша. Пар вырывался из разгорячённых ртов, и облачка эти
уносило ветром и растворяло постепенно в воздухе. На голове у Жеки
была такая же шапочка, как у Фёдора, но он подмёрз и натянул ещё и
капюшон. Особенно дико было ему оттого, что совсем вот ещё недавно
он бегал в шортах среди тепла и духоты курортного юга.
Здесь, наверху, ветер не пах электричеством и озоном, пах он
холодом и свежестью, как только что вытащенное из стиральной машины
бельё.
Скакали наверх они, однако, напрасно. Там сработала ещё одна
горная история: с места окончания подъёма открылся только вид на
следующий подъём, хоть и казавшийся пологим, но определённо куда
более долгий. Легко эта непонятная и загадочная пересечённая
местность раскрывать свои секреты не собиралась. Так что бегуны по
холмам ругнулись, отдышались и побрели обратно.