— Если у тебя это тоже вылетело из
головы, — Кантос потёр пальцами под своими искусственными глазами,
— то напомню, что моё полное имя — Кантос Кас. И мой род последние
пару тысяч лет мало-мало страдает от слепоты, спасибо Зеффару. Вот
один из предков и придумал технику, с которой путь можно
прощупывать не палочкой, а волнами духовной энергии. Эти волны
слабые, обычный практик не заметит. Сейчас я сделал их посильнее.
Проверить не отшибло ли тебе зародыш духовного чувства.
Ещё интереснее. Надо почитать, что там
в наставлениях написано духовном чувстве и том, насколько оно
полезно. А вот говорить о нём напрямую — совсем не надо. Ведь у
прежнего Валена оно, похоже, было обычным.
— В общем, у тебя всё норм, — Кантос
махнул рукой. — Никаких серьёзных повреждений в упор не вижу. Так,
обычные последствия от того, что ты несколько дней жилы рвал. Если
не перестараешься и не обленишься по-новой, то сможешь пробиться к
первому цвету и стать практиком. На свою голову. Теперь займёмся
тобой, Наттар. Утомляемость, значит. Но лекари на регулярных
осмотрах ничего не находили, так ведь?..
Сперва Наттару пришлось выполнять те
же упражнения. Но очень скоро стало ясно — что-то привлекло
пристальное внимание Кантоса. Он приказал Наттару встать и
раздеться до пояса, поводил пальцем в сантиметре от его шеи и груди
ученика, оставляя в воздухе бледно-жёлтый мерцающий
след.
— Сонливость, значит. А во рту такого,
металлического вкуса не появляется по утрам? Значит, появляется.
Иногда в холодный пот бросает когда пытаешься уснуть,
да?
Получив ещё один утвердительный ответ,
Кантос нахмурился. Повернул голову в сторону схемы на стене — линии
меридианов на ней вдруг поменялись, часть стала светиться ярче,
другие наоборот угасли. Извлёк из почти похороненного под свитками
сундука пару бутылочек, смешал их содержимое в фарфоровой чашке,
приказал Наттару прополоскать рот и сплюнуть обратно. По комнате
распространился слабый гнилостный запах. Из медного сосуда на столе
вдруг сами собой вырвались струйки благовонного дыма, изгоняя
вонь.
— Прими звериную форму, — скомандовал
Кантос.
— Но…
— Давай, прямо здесь.
Валену давно было любопытно, как
выглядит превращение гуая. Поэтому он смотрел во все глаза. Плоть
Наттара не начала сминаться и вытягиваться, как ожидал Вален,
вместо этого всё его тело вдруг показалось иллюзией, миражом,
расплывающимся и меняющим форму в горячем воздухе. Секунд пять — и
белый халат осел на пол, а из его ворота выполз чёрный змей
впечатляющих размеров — длинной метра два и толщиной с руку. Он
поднял голову на изгибающейся шее и осмысленно поглядел на Кантоса,
словно задавая немой вопрос.