— Но вы с меня пример не берите,
собратья-ученики. Кстати, хоть у нас и принято называть
«собратьями» всех, кто носит ученический халат, я и в самом деле
получаюсь вам навроде старшего брата. Личные ученики у одной
Наставницы всё-таки. Пусть она и считает меня бывшим
учеником.
— Не будь ты бывшим — я бы просто
приказала тебе вести себя пристойнее перед младшими, — фыркнула
Арама. Затем оглядела Валена с Наттаром. — И вправду, не берите с
него пример, а то нахватаетесь дурного. Он унаследовал половину
прискорбных пороков своего отца, а вместо второй половины добавил
своих собственных, вот и гробит свой незаурядный талант.
Интересно. Вален давно догадался, что
Кантос — сын Наставника Кайлео и наследник Печати Глаз. Его
слепота, техника эхолокации… Почему же он стал учеником вне рода? А
ещё, Арама говорила о них обеих… как о своих близких. Надо
разузнать о её отношениях с Кайлео. О целой куче вещей надо
разузнать, но как это сделаешь, когда нету ни дня покоя!
*****
Едва Вален этим вечером сел на свою
кровать, как к нему постучали. Что там дня, минуты покоя у него
нету!
— Войдите! — отозвался он. Потом
вспомнил о глушащих звуки заклинаниях и встал, чтобы раздвинуть
дверь.
В коридоре стояла Арама. Вален
посторонился, пропуская её внутрь и она вошла, аккуратно задвинув
дверную створку за собой.
— Что-то не так? — спросил
он.
Арама пожала плечами. В этот момент
она выглядела смущённой.
— Хотела сказать тебе спасибо, что
поговорил с Лерией вместо меня. — последовал ответ. — И
извиниться.
— Да за что же извиняться? — искренне
воскликнул Вален. — Всё вышло как нельзя лучше. Ну… выйдет. Если
алхимия окажется делом интересным.
Пока он почти ничего не понимал в
алхимии, кроме того, что пилюли могут творить чудеса, но имеют
побочные эффекты. Предложение Лерии подумать три дня было очень
кстати. Мало ли, на самом деле её искусство — тупиковый путь
простого ремесленника, который всегда будет лишь обслуживать
истинно сильных.
— Я понимаю. И когда ты наберёшь хотя
бы второй цвет, подстроить вам заработок для возвращения долга,
будет несложно. А всё-таки тебе, серому ядру, пришлось отдуваться
за меня, Наставницу с шестью цветами. Сыну за мать. Из-за моего
дурного характера. Извини, что я не такая женщина, которая может
просто прийти к подруге и сказать: «Ты была права, а я нет». И быть
великодушно прощённой.