Он даже не понял с первого раза, что
Арама у него спрашивает:
— Э?
— Так ты понял, в чём была разница
между куклой и тем, как ты сказал, громилой?
А, это. Конечно, Вален давно понял
ответ, который был написан синяками на его собственной
шкуре.
— У куклы было больше
умения.
— Верно. Знаешь, Вален, может и я дала
бы тебе отдохнуть сегодня. Но услышав, как именно ты провёл драку с
той троицей, я поняла, что кое-что в тебя надо вбить прямо сейчас.
Вне зависимости от того, хочешь ты быть практиком или нет. Знаешь,
что?
Вален отставил кружку, потёр лоб,
попытался как-то собрать мысли:
— Професси… мастер думает сперва о
том, как не пропустить удар по себе? Только потом о том, как
ударить?
Арама немного помолчала:
— Это тоже верно. Но вообще, я хотела
показать тебе другое. Знаешь, многие практики едва вступив на путь,
начинают думать, что важны только
врождённый талант и уровень духовной энергии. Но оба твои
противника родились с девятью звёздами. Один на среднем уровне
закалки, второй гуай с полузвериной формой. Как ни крути, по
крепости тела ты им не ровня, у тебя-то закалка с трудом на
начальный уровень тянет, меридианы хуже. Но ты победил, да ещё
двоих. Почему? Потому что ты сражался решительно, не щадил ни
врагов, ни себя. Я тобой горжусь.
Она вздохнула:
— Вот только потом ты бы умер, если бы
я заранее не приставила к тебе защитника. Потому что одну вещь ты
забыл. Кроме духовной энергии, закалки тела и решимости важно ещё и
умение. Умение, сынок! Надеюсь теперь-то до тебя это
дошло?
Вален криво улыбнулся:
— Я уже не маленький. Дошло,
конечно.
— Если и вправду не маленький, так
хорошенько это запомни. И не подставляй больше спину под чужие
удары. Если хочешь, чтобы я тобой и дальше гордилась, а не плакала
над твоим телом.
Вален лишь кивнул. Он вдруг задумался
об одной вещи. По идее, отношение Арамы должно было его раздражать.
Ведь настоящий он — не желторотый мальчишка. По итогам анализа
собственных реакций и внутреннего ощущения, Вален был в этом почти
полностью уверен. А всё же от слов «я тобой горжусь» он
почувствовал тепло внутри. Такое, что сколько ни напоминай себе про
чужие эмоции прежнего Валена, а хочется почувствовать его
снова.
Пилюль Вален больше не получил. Но
рухнув на кровать, тут же провалился в сон. Сил читать или думать
просто не осталось.