Наверняка пребывание в секте давало и
другие преимущества. Несмотря на слова Арамы, Вален не мог
поверить, что наилучшие пути к обретению силы раскрываются кому
попало. Наверняка есть секреты, которые передают только избранным
ученикам, оправдывая это тем, что все остальные не готовы и не
справятся. Но сейчас это было не слишком важно.
— Ладно, расскажи лучше о своей семье,
о том, как ты решил стать практиком, да и вообще, интересно, как вы
там живёте вообще.
Тут Вален почти не соврал. Устремляя
свой взгляд на высоты, нельзя забывать и землю под ногами. Если в
самом деле когда-нибудь придётся бежать из Секты Шести Печатей,
любые знания о том, как обстоят дела за её пределами, очень
пригодятся.
Они болтали ещё пару часов и к концу
этого недолгого срока Вален знал о своём собрате-ученике почти
всё.
*****
Когда Наттар за завтраком сообщил
Араме о своих дополнительных тренировках, та некоторое время
молчала. Так молчала, что даже у Валена, который здесь был ни при
чём пошли мурашки по коже, а Наттар под её взглядом стал бледнее
бумаги.
— Ученик, — сказала она наконец. —
Зачем, по-твоему, я потратила полдня на знакомство с тобой и
уровнем твоей подготовки? И зачем, скажи на милость, ты промолчал о
привычке тренироваться самому?
— В классе говорят… То есть, я
наслушался — дескать, хороший ученик днём делает общие упражнения,
а вечером ещё сам занимается, когда выгадает минутку.
Арама фыркнула:
— Да, среди внешних учеников так
говорят. И в моё время говорили. Знаешь, почему? Потому что в общем
классе программа тренировок продумана так, чтобы от неё не мёрли.
Ну, или мёрли только самые невезучие. И сито, через которое мы там
просеиваем учеников — это не тяжесть упражнений. Для тех, кто нам
интересен, они обычно слишком легки. Но гуай не станет хорошим
практиком, если довольствуется тем же, что и все, хотя способен на
большее. Но ты не сам это понял. Тебе подсказали. Потому ты и не
сообразил, что у личных учеников всё по-другому. Мне нужно было
знать о том как ты тренировался и чего достиг, как можно больше,
чтобы продумать, как я буду тебя учить. А теперь оказалось, что ты
рассказал мне не всё!
— Лицо Наттара из белого сделалось
багровым:
— Ученик виновен!
Он уже отодвинул было стул, собираясь
бахнуться лбом об пол, но Арама махнула рукой: