Валет вытащил комплект камуфляжа,
стал натягивать штаны.
— Герман, — Савченко с недоумением
на него уставился. — Ты куда это собрался?
— Да так… — буркнул Вальков, даже не
оборачиваясь. — Дела. Прошвырнуться надо в одно место.
Он натянул уже футболку «милитари»,
застегнул армейский ремень. На лице — отстранённость, взгляд
скользит мимо, в точку на дверце шкафа. Савченко уже знал этот
взгляд: если шеф так смотрит — значит, тему можно закрывать и не
допытываться.
Толку не будет. Ну, или почти.
— Дела? — нахмурился Дирижер. —
Какие ещё, к чёрту, дела, Герман?.. Приспичило сейчас? Я вызову
парней, они поедут с тобой.
— Я же сказал, дела, — раздражённо
бросил Валет, возясь с молнией на тонкой летней куртке цвета
хаки.
Замок заело, ткань натянулась. Валет
дёрнул сильнее, но куртка не сдавалась.
— Послушай, Герман… — Савченко
подался вперёд, локти уперлись в кресло. — Ты забыл, как этот
молодой размотал наших бойцов? Без шума, один. Ты сейчас конкретно
по ударом. Подставляешься. Я тебя одного не отпущу.
Вальков резко обернулся. В глазах
мелькнуло раздражение и злость. Словно Дирижёр сейчас усомнился в
его силе. В непререкаемости слова Валета.
— Ты мне мамка, что ли?! — вскинул
он голос на фальцет, дернул молнию ещё раз. Та не двигалась. — Без
тебя разберусь. Сказал, один поеду — значит, один.
Он оставил возню с молнией,
наклонился, вытащил из шкафа армейские ботинки, бросил их на пол.
Сел на диван, стал натягивать. Савченко молча наблюдал, его лицо,
кажется, не выражало эмоций, но взгляд оставался внимательным,
оценивающим.
Да, он понимал — спорить бесполезно.
Если шеф упрётся рогом, не свернёт. Можно хоть десять раз повторить
— не лезь, не суйся, шкуру подставляешь — всё мимо. Даже если
услышит, кивнёт — все равно сделает по-своему. Не первый год знал
его таким. Не слушал никого, кроме себя. И иногда Дирижера.
А значит, в лоб — не вариант. Тут
нужно тоньше. Войти сбоку, взять на обходе. Иначе всё может
полететь к чёрту. Шеф ведь тоже, хоть и живучий, не бессмертный. И
этот Яровой… он не просто «залетный молодняк». Он что-то другое. И
если Валет один на него нарвётся — может статься, что уже некому
будет говорить «я же предупреждал».
— Ладно, ладно, — примирительно
проговорил Савченко, подняв ладони, будто разоружаясь. — Твое
дело…