–
Бубнов, как ты мог? Как ты мог так поступить со мной и с нашим
проектом? Вот почему ты Завадскому не передал все документы? Где
сценарий?! На каком основании ты меняешь решение, принятое сверху?
Ты... ты кто такой, Бубнов? Ты кем себя возомнил?
Когда он сделал паузу, я ответил:
–
Отвечаю по существу, Иван Григорьевич. Во-первых, я не уполномочен
писать сценарии. Это не входит в мои профессиональные обязанности
согласно должностной инструкции. И тем более я не уполномочен
передавать труды своей интеллектуальной собственности посторонним
лицам.
–
Да что ты мне говоришь! – снова заорал Большаков. – Что ты здесь
паясничаешь? Ты клоун или сотрудник?
–
Я сотрудник, – спокойно ответил я. – Хотя считаю себя сейчас
клоуном.
–
Ты почему Завадскому не отдал весь сценарий?
–
А с какой стати я должен был ему это делать? – зло спросил я. – Мы
с вами договорились: я даю вам компромат на Александрова – вы
помогаете мне с проектом. Компромат вы получили?
–
Получил, – как от лимона скривился Большаков, но больше ничего не
добавтил.
–
А вот я за это ничего не получил. Квартиру отдали Козляткину.
Начальницу поставили новую. Ни премий, ни благодарностей – лично
мне ничего. А то, что я ради этого компромата получил удар по
голове, что нанесли вред моему здоровью, что я лежал в больнице –
за это мне что, никаких поощрений не положено?
Большаков скривился и не ответил.
–
Как-то неправильно мы с вами, Иван Григорьевич, понимаем вопросы
сотрудничества. Это не сотрудничество. Это использование одного
человека для хотелок другого. В такие игры я играть не
собираюсь.
–
Это не игры, – буркнул Большаков.
–
Я уже сегодня говорил с Козляткиным, – сказал я, – и сейчас
повторяю вам: я написал заявление об увольнении. Отработаю эти две
недели – и только вы меня и видели.
–
Погоди, Муля… – сразу пошёл он на попятную. – Давай не будем
горячиться. Давай подумаем и найдём компромиссный
вариант.
–
Я знаю, что ты обижен, и даже в чем-то понимаю тебя, – продолжил
Большаков ужен мягче. – Но и ты должен понять: Завадский – очень
грамотный режиссёр. Один из лучших. Если бы ты видел, какой фильм
снял Эйзенштейн об «Иване Грозном»… Там были карикатуры, а не
актеры. Не накрашенные, с красными губами, чёрными глазами… Не
мужики, а бабы. Отвратительно. Я столько стыда натерпелся перед
Иосифом Виссарионовичем. А ведь финансирование туда бахнули очень
большое. А в результате – ерунда. Зато Александров сиял, как
пятак.