–
То есть род Шушиных прервался, – развёл руками я, – а Пётр
Яковлевич слишком многое сделал для страны и мира, чтобы вот так
просто взять и предать такую славную фамилию забвению.
Здесь никто из присутствующих не смог
возразить ничего. Мулиного деда боялись и уважали даже после его
смерти.
– В
семействе Бубновых скоро пополнение, так что фамилия не прервётся,
– продолжил я, но Модест Фёдорович перебил с
возмущением:
– У
нас будет девочка!
–
Это стопроцентно? – прищурился я.
Модест Фёдорович растерянно пожал плечами, а
Надежда Петровна пренебрежительно закатила глаза.
– И
даже если девочка, то никто ей не мешает оставить потом девичью
фамилию, – вернулся к теме разговора я, – это – раз. Во-вторых, у
вас первая будет девочка. Я не думаю, что через пару лет Маша не
захочет ещё ребёнка. Ну, и ты тоже…
Модест Фёдорович задумчиво кивнул, выражая
согласие, а Надежда Петровна язвительно фыркнула.
–
Тогда бери фамилию Адияков, – опять влез Павел Григорьевич. – У нас
с твоей мамой пополнения не предвидится. И ты у меня один
единственный сын.
– А
вот этого я вообще не понимаю, – хмыкнул я, – вы с мамой вполне ещё
можете успеть подарить мне братика или сестричку. Но лучше братика.
Сестричка у меня скоро будет.
–
Мне сорок пять лет! – возмущённо вскинулась Надежда Петровна, –
какой там уже братик!
–
Да, – поддакнул Адияков, но как-то неуверенно.
– И
что из того? – поморщился я, – это же не первый ребёнок у тебя. А
второго можно и поздно родить. Так-то ты на сорок пять лет и не
выглядишь. Максимум – на тридцать шесть.
Надежда Петровна польщённо зарделась, а Дуся
ляпнула:
– В
соседнем доме Левонтиха вон пятого родила. Так ей сорок
четыре.
–
Но не сорок пять! А если рожать, то мне все сорок шесть будет. И
даже сорок семь! Куда это годится! Чтобы люди смеялись?!
– А
Левонтиха опять на сносях ходит, как раз в сорок пять родит опять,
– невозмутимо заметила Дуся.
Адияков задумался, да так глубоко, что совсем
не обращал внимания на возмущённые взгляды, которые бросала на него
Надежда Петровна. Модест Фёдорович тоже пребывал в
задумчивости.
А
Дуся подытожила:
–
Молодец, Муля! Дед бы тобой гордился!
На
работу я пришёл, как и обещал, на полчаса раньше. Точнее на
двадцать восемь минут раньше (вчера пришлось ещё долго сидеть и
успокаивать взбудораженных родственников, но ничего, всё в
результате утряслось).