–
Сама не знаю, что нашло на меня, – всхлипнула Валентина, – ты
понимаешь, Муля, я же всю жизнь танцую под их дудку. Мама всегда
решала, что я должна надеть, что я хочу кушать, что я должна читать
и с кем дружить. А потом появился ты и начал рассказывать, что
жизнь можно выбрать самой. И вот я…
–
Но я тебе никогда не рассказывал, что, выбирая жизнь по своему
вкусу, можно вот так манипулировать людьми! – отрезал я.
–
Я не манипулировала! – выкрикнула Валентина.
–
А что ты делала?
–
Я хотела, чтобы они…
–
Вот именно! – перебил девушку я, – ты хотела заставить их всё
делать по-твоему. И тогда чем ты отличаешься от них?
–
Но я…
–
Тебе не нравится, что Анна Васильевна всю жизнь делала за тебя
выбор, а ты сейчас что сделала, а?
Валентина молчала, слёзы текли по её лицу, но
я церемонится не стал – именно сейчас нужно было вдолбить ей, что
есть этичные действия и неэтичные. Иначе она не
остановится.
–
Но самое худшее это то, как ты поступила с Жасминовым! – продолжил
обличать её я.
–
Ничего я с ним не сделала! Он спит! – возмутилась
Валентина.
–
Не сделала? – я аж остановился и посмотрел на неё, как на дурочку,
– как ты думаешь, что твои высокопоставленные родители сделают с
остатками его жизни и карьеры?
Валентина зарыдала, громко,
навзрыд.
–
Молодой человек, нельзя так с женщинами разговаривать! – сделала
мне внушение какая-то старушка-прохожая. – Что вы себе
позволяете?!
–
Это она от радости, – постарался придать лицу беззаботное выражение
я, и добавил от греха подальше, – правда же, Валентина?
–
Конечно, конечно! – закивала Валентина. – Всё хорошо. Спасибо. Это
я от радости.
Старушка, покачав головой, удалилась, ворча
себе под нос и несносной молодёжи, которой лишь бы
хулиганить.
Мы
вернулись ко мне домой. Валентина по дороге пыталась ещё
оправдаться, постоянно что-то доказывала, даже всплакнула пару раз.
Очевидно, для дополнительной аргументации. Но мне было так
нехорошо, что половину я пропустил мимо ушей. И больше в дискуссию
вступать не стал. Незачем. Основной посыл я ей сделал. Так-то
девочка она умная и вполне сама найдёт выход.
Наконец, мы пришли. И Валентина прекратила
словоизвержение. Но легче от этого не стало. Так как дома бушевал
ураган. Даже не ураган, а целое торнадо.
Злющая Белла орала на Ложкину, Ложкина орала
на Беллу. Им активно помогали Дуся и Муза. Фаина Георгиевна нервно
курила в форточку, не орала, но её молчаливый протест был хуже
любого крика.