Да, мой внутренний переводчик упорно
переводил это как «плавка», хотя я сразу определил, что именно
плавки тут не было. Процесс вели в сыродутной печи, температура
процесса — от семисот до девятисот градусов, при такой не плавится
не то что сталь или чугун, но даже и шлак не становится
текучим.
Поэтому так и ценились те самые
«чёрные камни», похоже. Это был магнетит с очень высоким
содержанием железа. А прочих примесей там было мало, мало
образовывалось и шлака.
Сейчас же… В процессе явно
использовали лимонит, железа в нём мало, зато хватало кремнезёма и
фосфора. Да и серы немало. Но главное — это кремнезем. По сути Гайк
получал спечённый шлак с редкими-редкими вкраплениями капелек
железа. Вот этот шлак мы с братцем и дробили. Сначала тяжелым
каменным молотком… Ага, даже у рода «Железных» на кувалду самого
железа не нашлось. Хотя, может быть, раньше и была кувалда. Но
колхи её спёрли? Так сначала один один из нас дробил куски шлака
тяжелым поделием, а второй за ним измельчал шлак в ступке. Потом
менялись. Время от времени истолченный шлак мы высыпали на стол и
высматривали капельки железа, старательно отбирая их в сторону.
Производительность труда — просто удручающая.
А главное, такое железо мало на что
годится, это я помнил и без памяти Русы. В нём много примесей и
много пор. Ведь плотность руды намного меньше, чем железа, а объем
почти не меняется. Вот и получается, что место, освободившееся от
кислорода, занимают поры, часть крупные, большая часть — такие
мелкие, что не увидать даже в микроскоп.
Это железо в чём-то похоже на
активированный уголь, очень большая поверхность внутри небольшого
кусочка, может доходить до тысячи квадратных метров на миллилитр. И
поверхностная энергия при этом никуда не девается, если я правильно
помню, почти два джоуля на квадратный
метр[2].
Получается, в кусочке с массой в один
грамм может таиться до пятисот джоулей. Моих учеников цифры не
особо впечатляли, но когда я им показывал, что у лучших литиевых
аккумуляторов ёмкость всего вдвое
выше[3], в глазах появлялось опасливое
уважение. «А не бахнет?» — спрашивали они? Ну да, как горели и
взрывались эти компактные носители энергии, все слушали.
А ведь может и бахнуть. Такое железо
недаром называли пирофорным, «огненесущим» то есть. Вполне себе
может и само загореться, и от удара.