Хан вздрогнул, услышав о том, что
мне известно, что из его неисчислимой степной силы рядом только те,
кого можно было видеть на лодьях. Один-один, Гнатка.
— В мою юрту пришла беда, Всеслав, —
впервые за весь разговор он отвёл глаза. Не опустил, а будто решил
изучить внимательно и пристально что-то за моим правым плечом,
только дальше, неизмеримо дальше. Ему явно было непривычно просить
и от этого неприятно продолжать говорить.
— Князь-батюшка, дозволь ближе
подойти! — долетел сзади неожиданный и совершенно несвоевременный
голос. Дарёнин.
То, что Всеслав не вздрогнул и не
обернулся назад, за спину, отведя глаза от половца, по моему
твёрдому мнению было чудом из чудес.
— Княгиня с Домной, с ними два
степняка, шорник и торговец из местных, уважаемые люди. Стоят за
третьим заслоном, — неслышно, наверняка даже не шевеля губами,
выдохнул Рысь справа.
Князь едва заметно кивнул,
по-прежнему не сводя глаз с хана. У того на лице досаду и что-то,
похожее, кажется, на скорбь, сменяли настороженность и
зарождающаяся злоба. Он явно ничего хорошего не ждал ни от
продолжения разговора, ни от неизвестных баб, что спускались по
берегу.
— Здравствуй, батюшка-князь Всеслав
Брячиславович! Поздорову и тебе, гость из дальних краёв, из Великой
степи! —Домна вышла с левой стороны из-за плеча Немого. С ней и
вправду были двое степняков, только одетых по-здешнему. Они пали
ниц перед ханом, бубня в Днепровский берег что-то по-своему. Рядом
с ними лежали какие-то свёртки и узлы.
— Что, Домна? — князь по-прежнему не
сводил глаз с хана. Два волка, лесной и степной, замерли друг
напротив друга. Один из них уже отвёл взгляд. Это многое значило.
Принёс же бес этих баб не ко времени!
— Дозволь, княже, стол накрыть по
обычаю гостя твоего? Пришли со мной мужи киевские знатные,
единоплеменники его, принесли с собой еды-питья ихнего, привычного.
А ну как за столом лучше разговор ваш сложится? — секретная
зав.столовой журчала ручейком, так, что даже у хана едва заметно
разошлись насупленные брови.
— Разреши, княже, — долетел из-за
Гнатовой спины шёпот Дарёны. Не иначе — задумали что?
Всеслав кивнул, и между ними с
Шаруканом как по волшебству развернулся какой-то войлочный коврик,
на который шорник с торговцем конями принялись выставлять какие-то
яства, так и не разгибая спин, не вставая с карачек. А когда
закончили — уползли, не поднимая глаз, за спины ближней дружины,
задницами вперёд. Вернее, назад.