—
Около двух десятков, из тех, кого удалось найти и кто способен
выполнять приказы.
Я
окинул взглядом бастион, просчитывая тактику. Лобовая атака в
центр, где кипела каша из Бездушных была бы самоубийством. Но можно
использовать другой подход — восстановить контроль над стенами,
зажав противника.
—
Соколов, собирай всех выживших и готовься к наступлению вдоль
правой стены. Твоя задача — выбить тварей с укреплений и
закрепиться там. Можешь справиться?
—
Есть, воевода! Только... — сержант колебался.
—
Говори.
—
У нас мало боеприпасов. В панике многие побросали
амуницию.
—
Понял. Действуй осторожно, береги людей. Продвигайтесь по верху
стены, не подпускайте никого к себе, если что, берите Бздыхов на
холодняк, как на обычной охоте.
Соколов кивнул и исчез, собирая своих
людей.
Ярославу я отправил по левому флангу с тем же
приказом. Шансов у неё было куда больше, двадцать элитных свежих
бойцов должны были легко справиться с задачей.
Засекина посмотрела в указанном направлении,
быстро оценивая обстановку.
—
Сделаем, — княжна поняла мой план, едва я его озвучил. — Берём
Бздыхов в кольцо?
—
Именно, — кивнул я. — Задача — зажать Бездушных в центре между
двумя группами, отрезать им пути отступления. Крестовский будет
продолжать крушить их посередине, а вы очистите фланги.
Засекина развернулась к своим бойцам ставя
перед ними задачи. Напоследок, она вдруг оглянулась.
—
Воевода, — в её глазах мелькнуло волнение и понимание, — А что вы
собираетесь делать?
— А у меня назначена одна
неотложная встреча.Было
бы невежливо заставлять дорогогогостя ждать.
Отец Макарий стоял в центре
переполненной цитадели, где сотни людей сбились в тесный круг,
словно овцы перед бурей. Его богатырская фигура возвышалась над
толпой, но священник не чувствовал себя великаном — скорее
пастырем, которому предстояло успокоить паству перед лицом
смертельной опасности.
Первыми весть о прорыве восточного
бастиона подхватили беженцы из Сергиева Посада — те самые, кто
совсем недавно нашёл приют в Угрюме. Женский крик прорезал воздух
цитадели:
— Всё пропало! Твари прорвались! Мы
все умрём!
Паника распространилась быстрее
лесного пожара. Матери прижимали к себе детей, старики крестились
дрожащими руками, подростки метались между взрослыми, пытаясь
понять, что происходит. Священник видел, как страх охватывает
людей, превращая их в обезумевшую толпу.