Он поморщился, когда выпил, затем взял самопал.
— Значит, разорвёт ствол? — ухмыляясь про себя, спросил
Седов.
— А я сразу это вижу, — похвастался криминалист. — Эта штука
сама тебя убьёт, даже если в другую сторону стрелять будешь. Сразу
смогу сказать, едва увижу. Да ты и сам знаешь, дружище, раз пришёл
ко мне.
— А тэтэшник? — Седов показал на приоткрытый ящик.
— А это боевой, — Кацман протянул руку, и опер подал оружие. — Я
его не смотрел, но… — он открыл затвор и чуть приподнял одну бровь.
— Вот, знаешь, много с кем работал за свою жизнь, но с такими
дебилами впервые. Даже не посмотрели — бойка-то нет, прикинь… или
он сточенный уже? А здесь у нас что?
Он таким же манером, как совсем недавно Седов, снял затвор и
отсоединил ствол, посмотрел внутрь.
— Даже не выстрелит, — криминалист бросил оружие на стол. — И
чего столько криков из-за него было? Игрушка дорогая, а не
волына.
— А может, — Седов стал говорить тише, но при этом разлил ещё по
одной рюмке, — хотели, чтобы ты нарисовал, что это боевой?
Торопили, чтобы ты сильно не смотрел, ёпрст. Они же могут лажу
подбросить, ты же знаешь. Нашли учебный ТТ и решили палку срубить,
подсунули первому встречному.
— Угу, — Кацман почесал затылок. — Ну, напишу, что охолощённый,
пусть попляшут. Вздрогнули, Сергеич!
Седов ушёл через час, захватив с собой улики. А заодно пару
фоток, которые взял со стола. Хоть это и не имело отношение к делу,
но снимки его встревожили.
* * *
В это же время, морг
Глеб Сибиряков бывал в этом морге по первой работе, когда был
опером в уголовном розыске РОВД этого района. Знал, что
«мертвецкая» находится с этой стороны здания, там, где окна
закрашены. Закрасили плохо, на отвали, решёток нет, если
присмотреться поближе, то можно увидеть трупы, лежащие там на
каталках в холодном помещении, отделанном кафельной плиткой. Да и
тяжёлый запах говорил, что там хранится.
Никаких отдельных холодильных камер, трупы лежали на каталках в
общем холодильнике. Чтобы добраться до нужного жмурика, придётся
покатать все каталки, поиграть в «Тетрис», что занимает немалое
время.
Сибиряк припал к окну. Свет в «мертвецкой» включён, голые тела
видно хорошо. Их там десяток.
— Ну что там? — в нетерпении спрашивал Абхаз, приплясывая от
ночного холода.
— Погоди, — шепнул Глеб. — Этот тот пузатый, видать, его сейчас
повезут на вскрытие. Ну и вонь там, кабздец, пишите письма.