.
Я начал мысленно перебирать слабые
стороны Орлова.
Первое — штаны в обтяжку. Слишком
очевидно, но для захода сойдет. Второе — его репутация задиры,
который лезет на слабых. Это надо обыграть. Третье — его гордость и
спесь. Надо выставить его на посмешище, как павлина.
В голове начал складываться ритм.
Ту-дум, ту-дум…
«Эй, публика, тише! Дайте дорогу
таланту! — ага, неплохое начало. Нагло, привлекает внимание. —
Сейчас я сниму спесь с этого франта…»
Я мысленно кивнул. Слово «франт» им
понятно, а звучит презрительно. Дальше нужно развить
тему…
«Ты машешь железом, а я — головой…»
— вот оно, противопоставление! Сила против ума. Это им тоже зайдет.
А в финале нужно что-то хлесткое, что-то, что превратит его в
посмешище. Цирк? Парад? Точно!
— Барин! Петр Алексеевич!
Я открыл глаза. Передо мной стоял
Прошка.
— Кушать подано! Антонина
Мирофановна вас к столу просят.
Только сейчас я понял, что дико
голоден. Адреналин от утренних событий отступил, и желудок
требовательно заурчал.
– Вам бы в баньку сначала... –
Прохор многозначительно окинул меня взглядом.
Вообще, конечно, баню я люблю. Ну
как баню? Хамам, финская сауна на худой случай или русская, но со
всеми удобствами. Очень сомневаюсь, что в 1812 есть что-то
подобное. Поэтому настойчивое желание слуг запихнуть меня в
сомнительное место, а мне оно казалось очень сомнительным, я пока
что отверг. Обошлись бочкой. Обычной бочкой, наполненной дождевой
водой.
Она стояла в глубине сада и я даже смог обмыться. Частями.
Сначала верх, потом... хм... низ. Назовём это так. Захар,
естественно, выпроводил Прошку и занялся моим омовением сам. Вернее
пытался. Пока я на него не прикрикнул и не велел отвернуться.
Но зато все эти мыльно-рыльные процедуры дали возможность
изучить свое новое тело более внимательно. В принципе, оно
оказалось очень даже неплохим. Чисто физически графский сын
выглядел вполне достойно. Ни грамма лишнего. Да, возможно, худоват,
но при этом в наличие имелись какие-никакие мышцы и даже претензия
на бицепсы-трицепсы. Видимо, книжками накачал. Может, он их по
двадцать штук в каждой руке таскал. Черт его знает.
– Захар! – Крикнул я слуге. – А принеси-ка зеркало.
– Зеркало? – Бестолково переспросил дед.
– Да. Зеркало. Знаешь, такой предмет, в котором люди отражаются.
Большое не нужно. А то у тебя от усердия хватит ума мне шифоньер
притащить. Просто маленькое зеркальце.