— Это дело гусарское. – Упрямо повторил Захар. — И ваша первая
обязанность. Негоже офицеру от долга отлынивать. Прошка вам
поможет, покажет, что к чему, раз вы запамятовали. Но сделать вы
всё должны сами, вы же такой лошадник. Идёмте, батюшка, не позорьте
седины отца вашего. И без того отличились так отличились.
Стало понятно, споры ничего не дадут. Взгляд у Захара был такой,
что им можно рубить гвозди. Настырный дед...
Тяжело вздохнув и мысленно проклиная гусарский устав, Наполеона
и всю историю XIX века, я поплёлся за ним.
Конюшня оказалась не просто сараем как мне, наверное от
неожиданности, померещилось утром, а длинным, просторным
помещением, где в свете нескольких фонарей кипела жизнь.
На вечерние процедуры явлся не только я. Вдоль прохода стояли
ещё несколько офицеров, в расстёгнутых мундирах или просторных
рубахах, и без всякой спеси, с деловитым видом чистили своих коней.
Конюшню наполняли их негромкие разговоры, фырканье лошадей, запах
сена, кожи и конского пота. Это была обыденная, рутинная работа, и
только для меня она выглядела как изощрённая пытка.
Захар подвёл мою графскую персону не к одному, а к двум стойлам,
расположенным рядом.
— Вот, батюшка, ваше хозяйство, — проворчал он.
Вот тоже какой-то непостоянный тип этот Захар. То ему не
нравится, что барин слишком умничает, то не устраивает, что барин
отдохнуть хочет. Стоит тут, кислой рожей крутит.
В первом стойле находился уже знакомый мне конь.Огромный, угольно-чёрный жеребец с
белой звёздочкой на лбу. Надо признать, это был чистой воды
аристократ: сухие, точёные ноги, мощная грудь, умные, чуть
диковатые глаза. Конь для парадов и для боя — живое оружие. Он
посмотрел на меня свысока, будто оценивая, и тихо фыркнул. Во
взгляде читалось явное сомнение: «И это мой хозяин?»
Рядом с ним с ноги на ногу переминалась его полная
противоположность. Второй конь, Вьюн, был заводным, то есть
запасным. Это мне пояснил Захар. Причем пояснил сам, не дожидаясь
вопросов с моей стороны.
Вьюн оказался пониже ростом, шире в кости, не такой изящный, но
чувствовалась в нём неутомимая сила. Масть у него была гнедая, а
глаза — маленькие и хитрющие. Чистый бес в конском обличае. Мне в
какой-то момент показалось, он сейчас подмигнет и человеческим
голосом спросит:"Не желаете ли продать душу, сударь?"