― Не заляпай, а то голову оторву.
Когда Градский дает честное слово, плюхаюсь рядом, дергаю за кольцо на банке и делаю глоток. Пиво льется по горлу дестабилизирующей прохладой, и уже через несколько минут впадаю в какой―то коматоз. Не знаю, просто вдруг становится всё по барабану. Не хочется ни говорить ни о чем, ни думать. Разве что о том, что дедушка безумно хотел покрасить волгу в бордовый, а мама смеялась и говорила, что белый подойдет куда больше.
― Знаешь, Тох, вот каждый день на твою ласточку смотрю, но всегда будто в самый первый. Ты такую адскую работу проделал, не верится даже, что ещё семь лет назад этот ГАЗ был грудой бесполезного металла.
Но не для меня.
Я всегда видел в этой «груде» нечто особенное. Из―за дедушки или сам по себе, не знаю, но факт и по сей день оставался фактом. Я верил ― нет, знал, ― что смогу вдохнуть в старенькую бежевую волгу жизнь. И всё сделаю, чтобы она снова дышала.
― Эй, а это не Соня там?
― Чего? ― показалось даже, что ослышался.
― Соня, ― повторяет Федька, ― у твоего дома.
И прежде, чем поворачиваю голову, понимаю, что ОНА там. Других Сонь у моего дома быть не может. И нет. Гладкова будто издевается, зараза, стоит у калитки, топчется, головой вертит, а я смотрю на неё, и коматоз как рукой снимает.
― Какого…
Срываюсь ещё до того, как мозг скандирует ― ОПАСНОСТЬ. Нам нельзя пересекаться, даже в одном метре друг от друга находиться нельзя. Наши ссоры как атомный взрыв ― всё на своём пути к херам сносят. Но Соня у моего дома? Что за…
Словно услышав мои мысли, Гладкова поднимает голову и испуганно распахивает глаза. А мне причины уточнять не нужно, чтобы понимать ― из―за меня. Потому что я на зверя разъяренного похож. Рвать добычу в клочья ― мой гребаный инстинкт.
― Ты какого хрена сюда притащилась? ― хриплю, перехватывая её до того, как она в страхе сбегает. Делает попытку вырваться, но я крепко держу, настойчиво.
― Отпусти!
― Притащилась зачем? ― повторяю, и лучше бы ей ответить, потому что я походу совсем себя не контролирую. Рядом с ней ― точно.
― Мне больно, ― шипит как змея, бороться пытается, в то время, как в её больших глазах страха больше, чем здравого смысла.
― Думать об этом нужно было до того, как здесь появляться.
И надо бы проучить, но вместо этого отталкиваю от себя, потому что и сам этого хочу. Противно до тошноты. Смотреть, рядом находиться ― всё невмоготу.