— Конечно, — тут же отозвался он.
Мы отошли шагов на десять. Вечер выдался тихим, только далёкие
звуки города и голоса нашей группы позади нарушали его покой. Свет
от ресторана падал сюда косо, оставляя наши лица в полутени.
— Что вы имели в виду тогда в театре? — начал я без предисловий.
— О каких жизнях и здоровье речь? Что и кому угрожает?
Орлов глянул через моё плечо — туда, где стояли Катя, Наташа,
Зотов и Ольга. Быстро, будто спохватившись, отвёл взгляд. Но я
заметил. Значит, угроза связана с кем-то из нас.
Лейтенант начал говорить неспеша, тщательно подбирая слова, как
человек, боящийся ошибиться или сказать лишнее:
— Громов… Прежде всего, приношу извинения за тот… инцидент с
посадкой. — Он поморщился, будто от неприятного воспоминания. —
Поступок недостойный и не красит меня ни как человека, ни как
офицера, ни как инструктора. Я… был не прав. Глупо и подло.
Я кивнул. Извинение принято. Но я знал, что это было не главное.
Поэтому ждал продолжения.
— Дело в том… — Пётр Игоревич понизил голос почти до шёпота,
оглядываясь, — что тогда… я действовал не сам по себе. Меня…
попросили. Проверить тебя. На прочность. На адекватность. Создать
стрессовую ситуацию.
Я снова кивнул. Что-то такое я и подразумевал с самого
начала.
— Я не могу раскрыть всех нюансов, — продолжал он. — Не имею
права. Но я обязан был предупредить. Своей победой… своей
безупречной посадкой тогда… вы, сами того не желая, нажил себе
врага. Серьёзного. Точнее… — он поправился, — враг уже был. Но
теперь он перешёл от слов к делу. Твоё мастерство его… огорчило. А
человек этот опасен. Очень.
Орлов замолчал, и мы оба посторонились, давая пройти даме с
собачкой.
— Я не знаю, чем ты мог насолить такому человеку, — продолжил
лейтенант, когда женщина скрылась из вида и явно с трудом подбирал
определение, — до Качи. Возможно, я преувеличиваю и это просто его
характер. Натура, если угодно.
Но факт остаётся фактом: он зол, он влиятелен, и он будет
действовать. Поэтому… будь осторожен, Громов. Очень осторожен.
Следи за спиной. Доверяй только проверенным людям. — В его глазах
читалась неподдельная тревога.
— Спасибо за предупреждение, Пётр Игоревич, — проговорил я. — Вы
назовёте имя этого человека?
Орлов напрягся. Он снова мельком глянул за мою спину, потом
посмотрел мне прямо в глаза. Наконец, он кивнул, открыл рот, чтобы
произнести имя, но его перебили: