Мне стоит гордиться. Моя цена гораздо выше. И бонусом к ней – свобода Тошки. Тони. Моего брата и лучшего друга.
Я зря решила, что у меня нет больше никого. Есть Тошка. Если еще можешь спасти кого-то близкого – спасай. Я всегда старалась жить именно так. И в восемнадцать лет меняться уже поздно.
Даже если моя реальность уже рассыпалась игрушечными кубиками. И все они застряли в паутине. Или утонули в вязком ледяном болоте.
Я еще могу спасти Тони. Он — настоящий.
А меня спасать уже поздно. Да и некому.
Мое жало давно спутано липкой паутиной.
Если вообще успело по-настоящему вырасти.
2. Часть первая. Глава первая
Часть первая.
Глава первая.
Считается, что семья – это место, где тебя любят, ценят, понимают, заботятся, поддержат и не дадут в обиду.
Ошибка. Причем, фатальная. В реальности это контора займов под грабительский процент. При рождении ты подписываешь договор оферты. Соглашаешься платить уже самим фактом появления на свет. Раз родился – значит, должен. Исходя из разумной заботливости о своих интересах, должен был предусмотреть последствия такого рискованного шага.
Так что семья – это то, что ты получаешь в кредит. И рассчитываться с процентами тебе отныне предстоит до конца твоих дней. А начать – куда раньше, чем наивно надеялся.
Что у меня есть своего? Обычно я честно отвечаю: «Почти ни черта». Примерно так же считает и мой отец. Обо мне. О себе-то он мнения высокого. Только у нас с ним насчет «почти» понятия расходятся. И в предмете, и в основании, как сказал бы наш ехидный препод по гражданке.
Даже забавно. Я – студентка юрфака. И вовсе не двоечница. Но даже не пытаюсь защитить себя с помощью закона. Может, как раз потому что учусь именно там? Потому что знаю чуть больше других?
Или потому что легко нарушаю закон сама.
- Выходи!
Это мой двоюродный сводный братец Мишаня. В смысле, дядя Витя его растил с двух лет.
До сих пор мой отец скользкого, липкого какого-то Мишку откровенно презирал. А теперь вызвал.
Значит ли это, что он окончательно разочарован в моем бедном Тони? Думаю, да.
Про меня можно даже не уточнять. Мной никто и изначально не очаровывался.
Двух из семи охранников я знаю. И третьего – дядю Гену – старшего над ними.
Я звала его всегда именно так. С десяти лет и до вчерашнего дня. И в детстве даже считала, что это что-то значит.