— И длинноволосых статных мужчин в ту эпоху было немало. Однако
Тамара Юрьевна, я сразу хочу сказать, что Соколов Алексей
Николаевич никогда в своей жизни не носил такую прическу.
Блохина недоверчиво зыркнула на него, но комментировать не
стала.
— Мне выдали двадцать четыре карточки, подходящих под описание
мужчин, — он вытащил из кармана светлые прямоугольники. — Тамара
Юрьевна, вам предстоит вспомнить лицо отца Ильи и указать нам на
него. Признаюсь, мне тоже интересно, кто он. Я даже не успел
посмотреть их все, так торопился к вам.
Он протянул карточки Блохиной, но я опередил ее, как старший по
званию в этой комнате. Плотные картонки с нанесенными на них
изображениями удобно легли в руку. Я с интересом перебирал их,
вспоминая события двадцатилетней давности.
Двоих я знал лично: два брата, бароны Осины, глубоко женатые на
тот момент, что удивительно, на сестрах и подругах детства. Они тут
точно не замешаны. Никому из братьев точно бы не пришло в голову
называться моим именем. Знали, что за это могли лишиться
головы.
Третьего, графа Кормилина, ныне почившего, можно было
рассматривать в виде потенциального отца. На момент изготовления
карточки у него была весьма привлекательная внешность, отсутствие
кольца на пальце и огромная любовь к легким отношения.
Остальных кандидатов я пролистнул еще быстрее, они были либо
слишком молоды, либо слишком стары для таких подвигов. А вот
предпоследнее изображение меня заинтриговало больше всего. Я
удивленно смотрел на него и не верил своим глазам. Такого просто не
могло быть!
— Кто на этих карточках? — умоляюще спросила Блохина. —
Покажите, прошу вас!
Я протянул все, кроме двадцать третьей. Она долго их
рассматривала. Кого-то откладывала сразу, на ком-то ее взгляд
задерживался чуть дольше, но так или иначе, ни на кого не
показала.
— А кто на последней? Почему вы не отдаете ее мне? — Блохина
ничего не понимала, а я лишь задумчиво хмурил брови.
— Думаю, мне лучше оставить вас.
Я положил карточку изображением вниз и вышел из кабинета, плотно
прикрыв за собой дверь. Последнее, что я увидел — две пары
одинаково ничего не понимающих взгляда. То, что будет происходить
за ней, ко мне не имело ни малейшего отношения.
Да, я мог бы инициировать проверку по факту кражи личности, но я
лично знал человека с карточки, его историю и переживания. Марк
двадцать лет назад не просто соблазнил Блохину, а это был именно
он, но и потом гору времени страдал по ней, напрочь забыв ее имя.
Жаль, мне не удалось увидеть лицо друга, когда он перевернет
карточку.