— …дала отвар из горьких трав, — ага, вот и источник этого
незабываемого вкуса во рту, — и сказала, мол, теперь воля Святых,
выживете аль нет. Мол, душа ваша сейчас меж мирами ходит, и
вернётся ли обратно — неведомо.
«Замечательно, — оценил я ситуацию. — Местная система
здравоохранения — это смесь фитотерапии, шаманизма и политики
полного невмешательства. Приоритет номер один: не болеть. Никогда.
Ничем. Даже насморком. Иначе эти „Святые“ могут и не вернуть душу с
прогулки».
— Арина говорила, хворь эта часто на сильных мужей нападает, — с
ноткой гордости добавил Тихон. — Ваш покойный батюшка, боярин
Демьян, царствие ему небесное, бывало, такую трясучку на ногах
переносил, только крякнет да квасу выпьет… А вот матушка ваша,
боярыня Елена… она слабее была… — старик вдруг осёкся, его голос
дрогнул. Он посмотрел на меня, испугавшись, что расстроил
«больного».
Я сделал мысленную пометку. Отец: боярин Демьян, покойный.
Статус: высокий, раз мог переносить «трясучку» на ногах. Мать:
Елена, тоже покойная, тема чувствительная. Вывод: я круглый сирота.
Это многое объясняет.
Я прикрыл глаза, изображая слабость. На самом деле я просто
пытался скрыть взгляд человека, чей мозг лихорадочно обрабатывал и
каталогизировал входящую информацию.
— Вам бы подкрепиться, господин, — сказал Тихон, поднимаясь. —
Силы нужны. Я мигом, только похлёбку разогрею.
Он вышел, а я остался один. Несколько драгоценных минут для
независимой экспертизы и оценки текущего местоположения. Я снова
сел, превозмогая протесты моего нового тела, и начал свой осмотр.
Теперь это был не просто испуганный взгляд, а холодный анализ
инженера.
Стены. Сруб. Пазы между брёвнами прорублены топором. Следы
грубые, неровные. Пилы, если и существуют в этом мире, здесь явно
не применялись. Слишком дорого или слишком сложно. Щели
законопачены мхом. Экологично, конечно. Если не считать сквозняков
и вероятного наличия в этом мхе целой экосистемы насекомых.
Окно. Тот самый «био-полимерный экран» из бычьего пузыря. Я
подполз к нему. Плёнка была натянута на грубую деревянную раму и
закреплена коваными гвоздями. Вид на улицу был такой, будто я
смотрел на мир через толщу вазелина. Технологический уровень: «до
свидания, стекольная промышленность». Позднее Средневековье, в
лучшем случае.
Мебель. Сундук в углу. Массивный, скреплённый железными
полосами. Гвозди кованые, с большими, расплющенными шляпками. Замок
— простой пружинный механизм, который можно было бы вскрыть
скрепкой. Если бы здесь изобрели скрепки. Кровать — просто
сколоченные доски. Стул — три палки, соединённые вместе.
Функционально. Убого.