Зал полупустой – люди уже разъехались из города. Близнецы тусят
в детском уголке.
Виктор и Виктория.
Победы.
Две ее маленькие победы.
На самом деле большие. Очень большие.
Она зовет мальчика Виком. Говорит, Витя ему совсем не идет. Оно
и ясно. Мой же мальчишка. Ни секунды в этом не сомневаюсь. И даже
смешно слышать от нее: “Почему ты в этом так уверен?!”
Это она еще в офисе сопротивляться пыталась.
Сейчас молча смотрит в свою чашку кофе.
А я смотрю на детей. На моих детей.
В детском уголке бассейн с шариками и горка. Викушка пытается на
нее забраться, но она маленькая, неловкая. Брат подхватывает ее и
совершенно по-медвежьи, от плеча, подталкивает ладонями под попу,
чтобы не свалилась. А потом бежит к другому краю – вытаскивать ее
из бассейна.
Смотрю на это, и губы сами собой расплываются в улыбке. Черт.
Четыре года. Им четыре года. Я потерял четыре года.
– Почему ты мне не сказала? – спрашиваю Ланку, не отводя от них
взгляда.
– Как? Ты уехал! Телефон был вечно недоступен!
Да… Точно… Я помню этот скандал. Как раз тогда пришлось
вернуться в Лондон из-за мамы.
Я прилетал. Сюда, в Москву. После того, как мне скинули эти
мерзкие фотографии. Прям с подписания сорвался, ничего не объяснив
компаньонам. Подставил их и себя на кучу бабок, но тогда было
плевать. Хотел найти ее. Не знаю зачем. Чтобы хотя бы спросить: “За
что?!”
Мать не дала. Кричала, что я унижаюсь, что я не имею права
звонить. Тогда случился ее первый сердечный приступ. Скорая,
стационар...
Потребовалась реабилитация. Мы улетели в лучшую клинику в
Англии. Тогда же в Лондон прилетела и Карина. Вроде как ухаживать
за ней, пока я работаю.
Мама не отпускала от себя. Требовала к себе в палату иногда
среди ночи.
Она прощалась со мной дважды.
Я видел настоящий страх в ее глазах. Видел, что ей больно. Не
мог ее оставить. Не мог.
Получилось, что я уехал за границу больше чем на год. Даже не
заметил, когда московская симка заблокировалась.
Об этом всем до сих пор тяжело вспоминать. Предательство
любимой, мамин приступ, тот год в Лондоне… И Карина, которая всегда
была рядом как-то сама собой стала жить в моей квартире, а
потом…
Даже не вспомню, как это началось. Однажды проснулся рядом с
ней. Как засыпали не помню, но вот проснулся…
И она смотрела на меня, как преданная собачонка. И все время
говорила, говорила… О маме, о том, как ей плохо, о том, что надо ее
беречь. не допускать стресса…